Отправлено: 04.02.12 13:23. Заголовок: [All day. Everyday.]

 Отправлено: 05.02.12 13:03. Заголовок: Приятно быть тощим ..

Приятно быть тощим подростком от которого никто ничего не ждет. Ты существуешь как данность, и окружающим плевать каких ты добъешься успехов, прав ты или виноват? Ты просто есть - и никто не может оспорить, разве что, только этот факт... Никто не ждал и от нее никаких результатов. Она прото существовала как тот куст у дороги, кто пнет, кто приголубит, а кто вообще пройдет мимо. Но она ведь была непростым кустом. Кустом, который хотел обратить на себя внимание, которого ей так исторически нехватало! Но кому она была нужна, кроме себя самой? Бабушкам? Что с них взять? Они свой век уже отжили и двигались в своей накатанной колее, любой сдвиг с пути которой их несказанно пугал и выбивал из привычного русла... Нет, по-своему бабушка любила свою внучку. Но лишь до тех пор пока та не превносила в ее жизнь хаос. Поэтому Моргана предрочла отделиться от их резиновой размеренной жизни, чем обитание в Хогвартсе очеь подсобило. Соответственно, они так и любили друг-друга - на расстоянии. На расстоянии проще както, раше и легче. Не требует никакх душевных затрат и эмоций. А именно недостатком эмоций и страдала девчушка. Где-то в глубине нее самой звенела эта противная пустота, как будто бы там что-то должно быть. Что-то важное. Но этого почему-то нет и его нехватка доставляет дискомфорт. А Моргана нелюбила чувствовать себя неполноценной. Хотя, это ощущение никогда ее не покидало - она уже привыкла ненавидеть в себе недостатки. Обычная. Это определение бесило больше всего. Сливаться с серой массой ей нехотелось более всего, хотя именно таким представителем она и являлась. И что ни говори, все ее дешевые выкрутасы, карты в руках, скептичный взгляд и жесткие суждения вслух - все это порождение ее нелюбви к себе и неполноценности. А главное окружающий мир для нее был враждебен и раздражал имено из-за того что она чувствовала себя незащищенной. Вчная оборона и нападение на окружающих - вот принцип жизни Стивенсон. Она выбрала дорогу, стараясь отодвинуть ту самую пустоту на второй план. И плевать на все. Главное чтобы не волновать своих стариков. Они не виноваты что она такая вот "пустая". Да и не виноваты в том, что ее родителям плевать на то кто их дочь и что творится в ее душе. Пусть живут своей привычной однообразной жизнью. Пьют утренний кофе и раскладывают свои сложные пасьянсы...

Моргана уже минут десять стояла на улице, глупо смотря на письмо в руках. Его прислала бабушка. Очередная почеркушка, которая приходила к ней каждый месяц. Девочка даже представляла себе как та садится за стол, налаживая олшебную печатную машинку и на тонкой бумаге отстукивает каждую букву... Еще один своеобразный "ритуал", который составлял часть натуры ее бабушки. Да и странно, ее и бабушкой то нельзя было назвать. Она была родственником, родным человеком. не мамой... но и не бабушкой. Ей было всего шесдесят три, и при том что она была пухленькой и совершенно седой, не утратила женской привлекательности и вкуса. Ее короткие, стриженные под мужскую прическу волосы были жемчужно белого цвета и вились самым естесственным образом. Бабушка поседела еще в двадцать лет. И всю жизнь красила волосы. Но об этом Моргана знает скорее из рассказов и фотографий прошлых лет. Хотелось бы и ей в старости быть такой же красивой женщиной, которой ее годы только к лицу.
Бабушка писала что у них с подругой все хорошо, и что кружок "стихи и подмостки", который она вела в старом театре, вот-вот выпустит новый концерт. Что родители передавали ей привет и что мама беременна, но это секрет. "Мама беременна" - отпечаталось в сознании слизеринки, и эта мысль закольцевалась по кругу, не желая уступать место другим рвущимся на волю соображениям. Она стояла у лавки со сладостями и даже не замечала что ее ботинки намокли в луже, в которой она очутилась. С небольшого навеса стекала талая апрельская вода, капала в эту самую лужу, а та в свою очередь превращалась в поток, ускользая куда-то в переулок. Хогсмит был готов к встрече весны. А вот Моргана, как оказалось - нет. Весной, как водится, все оживает и расцветает, наполняется новой жизнью. А в ней как будто бы что-то умерло. То ли вера, но ли надежда... Хотя какая тут может быть надежда? Она была сама посебе и никто никогда не волновался о ее благополучии. Скорее ее более близких людей интересовало как будут выглядеть они, если не поступят так как нужно и как правильно, позаботвшись о своей подопечной. Они всегда прислушивались к правилам и порядкам, но никогда не спрашивали о том какого ей там, с той стороны этих самых правил? Может есть другая правильная сторона? Но выражение "у каждого своя правда" не про ее родных. Они скорее будут декларировать "правда всегда одна - это сказал Фараон..." А жаль.
Но почему же раньше ее никогда не волновало что там творится в личной жизни ее отца и матери, а сейчас, когда она получила такие вести, вдруг ощутила боль и обиду. Почему именно сейчас она ощутила себя особенно одинокой и пустой? А что если этот ребенок родится таким же как она? Что если родители так же оставят его бабушкам и тогда... Нет. Он не может быть таким же. Он будет "правильным". Он будет магглом. И тогда у ее не будет никакого шанса на возвращение. Никаких путей к примирению. Хотя о чем это она? Какие пути и шансы? Ведь все эти годы ей даже в голову не приходило наладить общение! Или приходило? "Ох, Моргана! Не ври себе!"

 Отправлено: 12.02.12 22:22. Заголовок: Лето нашел Томаса ок..

Лето нашел Томаса около теплиц, сидящего на ящиках и закинув ноги на бочки. Его сокурсник жадно поедал что-то из деревянной миски, редко оглядываясь по сторонам. Взглядом тот сверлил то, что наполняло миску. Когда Томас увидел Лето, сразу же поперхнулся и подавился. Беляу счет верным не тратить времени.
Настигая одного из многочисленных сокурсников, он ударом кулака выбил слизеринцу миску из рук, ухватил его за одежду на груди, рванул и тряхнул как можно сильнее, грохая о стену с такой силой, что со звоном повалились горшки и склянки, стоящие на старых полках рядом.
Томас вытаращил глаза, затем выкашлял и выплевал прямо на ботинки Беляу заслюнявленные остатки ужина, возможно, что запоздалого обеда. Лето отвел руку и со всей силы врезал сокурснику в лицо, добавил наотмашь, а затем поволочил воющего, ближе к теплицам. Томас, с трудом перебирая ногами, кое-как дергался и брыкался, а так же пытался выразить недовольство и отсутствие хоть каких-то мыслей в словах. Он путался, плевался, бормотал, просил отпустить его. Беляу молча повалил Томаса на открытую поляну неподалеку от теплиц, свободно выдохнул и склонил голову, наделяя слизеринца угрюмым взглядом.
Томас бросился к ногам Лето. Он не то хотел свалить семикурсника с ног, не то возжелал просить пощады. Лето в любом случае принебрег и тем и другим развитием событий, когда его схватили за колени. Удар кулаком повалил Томаса на землю. Он попытался убежать на четвереньках, но Лето, подскочив, с размаху дал тому пинка под зад. Слизеринец рухнул носом в грязь, кашляя и бормоча несвязные фразы.
Ухватив деревянный брусок, валявшийся неподалеку в груде других брусков, Беляу огрел им сокурсника по спине, затем добавил ударом по ногам, потом начал гатить куда попало. Томас выл, кричал и, как показалось Лето, даже плакал.
Когда же основное «приветствие» слизеринца закончилось, Беляу отшвырнул брусок в сторону, ухватил Томаса за шиворот и поднял на ноги, резко толкая к теплицам. Грохнув сокурсника так, что его спина встретилась со стеклом теплиц, Лето заскрежетал зубами. Надавив коленом, он прищурился.
- Мне всегда казалось, что таких как ты обучают общению с девушками. В особенности, с чистокровными представительницами прекрасного пола, - Лето зашипел, схватил Томаса за запястье.
В свободной руке слизеринца появилась волшебная палочка. Чуть ли не прорычав заклинание, направляя древко палочки на руку Томаса, Лето вновь рыкнул одно из любимых заклинаний, наблюдая за тем, как кожа сокурсника багровеет, покрывается неприятными ожогами. Лицо Томаса покраснело, а дикий крик не заставил себя ждать. Лето не отпускал слизеринца до тех пор, пока в нос не ударил запах паленого мяса.
В конце концов, освобожденный слизеринец упал на землю, заходясь в ругательствах и пощадах, прижимая к себе руку и баюкая ее, словно маленького ребенка.
Лето спокойно выдохнул, не убирая палочки присел на корточки, чтобы можно было смотреть в глаза невоспитанному и не очень умному человеку, коих он очень не любил.
- С самого утра около библиотеки ты слишком громко оскорблял старшую де Трой, а за тем и младшую. Как ты отзывался о девушках, Том? – Лето крутанул палочку в руке и поднял взгляд.
Томас почему-то не спешил смотреть в глаза Беляу, он куда больше внимания уделял обожженной руке, разглядывая ожег и причитая себе под нос.
- Говори, пока я не припек чего-нибудь другое. Ты знаешь о чем я, любы тебе они? Планируешь еще ими пользоваться? Ну, не заставляй меня ждать, - слизеринец ухмыльнулся, скрывая порыв злости и гнева.
- Отзывался! – чуть ли не плача заявил Томас, поднимая взгляд полный ненависти на Беляу. – Одна ходит, словно курица, другая гавкается, словно шавка. И из семьи недомерков обе выходят!
Лето качнул головой, но не в качестве согласия. Он поднялся на ноги, брезгливо глянул на сокурсника и убрал палочку.
- Запомни, - Лето надменно посмотрел на Томаса, - если я еще раз узнаю, что ты где-то и когда-то вякнул непристойное выражение или оскорбление в сторону де Трой, то страдать будет не твоя рука, а то, что тебе очень дорого.
Томас косо посмотрел на Лето и уловил в его словах тон горделивой насмешки. Спросить слизеринец не хотел, он все еще ощущал неприятные боли и зуб в области руки.
- Мы взрослые люди и жаловаться не привыкли. Не забудь извиниться перед де Трой. Пожалуйста, - добавив последнее с сарказмом, Лето развернулся, - иначе ты в курсе.
Оставаясь довольным, Беляу зашагал прочь от теплиц, не оглядываясь. Он чувствовал, что в затылок ему смотрят, бормочут ругательства и всячески оскорбляют. Но Томас был понятливым слизеринцем, он извинится. Потому что Лето никогда не бросал слов на воздух, он говорил честно и верно.
Сверив время на часах, Беляу зашагал шустрее, прекрасно понимая, что Моргана давно-давно ждет его для запланированного похода в Хогсмид. И действительно, девушка ждала слизеринца. Она показалась ему крайне задумчивой, хотя листок в руках явно нагонял на мысли о том, что у Морганы возможно проблемы дома. Интересоваться или теребить тему о доме Лето не будет. Его учили не давить на больное и не надоедать людям.
- Моргана, - лучезарной улыбкой во все тридцать два зуба поприветствовав Моргану, Лето приобнял ее за плечи. – У меня небольшой казус случился, пришлось опоздать. Не отказываешься еще от похода в Хогсмид, надеюсь. Хотя в любом случае, я тебя как бы краду.
Стараясь не замечать письма в руках девушки, Лето протянул Моргане руку, дабы та шустрее соглашалась. Беляу уже катастрофически давно не выбирался в Хогсмид, так что его желание навестить милую деревушку было очень сильным.
- Да и не хотелось бы мне, чтобы один недомерок собрал свою группу поддержки, - Лето оглянулся, - которые ни в заклинаниях, ни в разговорах ничего не понимают.

 Отправлено: 23.02.12 10:20. Заголовок: В поле безмятежной ..

В поле безмятежной задумчивости кто-то ворвался. Это был Лето. В любом бы другом случае Моргана отреагировала бы агрессивно. Но не с ним. Как было сказано ранее, он был тем особенным человеком, который должен был слишком сильно постараться чтобы вывести ее из равновесия. Он свой...
Девушка быстро свернула тонкий маггловский листок бумаги, почти сминая его. Но спрятать так и не догадалась... Еще нехватало загружать друга своими тяготами. Ей нравилось ни к чему необязывающие, дружески теплые узы с ним. И не стоит портить их земным, проблемами и грязью времени... Все еще сжимая бумагу в кулаке, она повернулась к Лето и ее губы расплылись в приятной улыбке. -Я уж думала тебя похитили духи нуемных девственниц! Ей нужно было пошутить, чтобы както отвлечься от невеселых мыслей о собственной никчемности. Ее коронное выражение лица кошки объевшейся сметаны, вернулось на свое место. Все как прежде. Все так как и должно быть.
-Я позволю тебе украсть меня, о, рыцарь! - флиртовать просто так, была одна из пагубных черт девушки. Просто она так жила. Забивала внутрь себя все свои живые эмоции и одевала маску самодовольной стервы. Банально. Но так проще. Неужели все слизеринцы такие?! Моргана многозначительно улыбнулась другу и повела плечами, как бы уютно устраиваясь в его объятии. И пусть окружающие думают что хотят! Это у них дружба такая! О, нет, Лето был очень привлекательным молодым человеком. Но заводить с ним какие либо отношения, кроме дружеских - было для нее банальностью. А Моргана страшилась банальности. Придумывала и навевала на себя загадочности, сложности. Хотя все было предельно просто и ясно. Она не нужна родителям и ей скоро найдут замену. Бабушке впринципе плевать на ее чувства. Она одна и не способна сама адаптироваться в мире. Все. Каюк. Гитлер капут! Ее передернуло. Что это она Гитлера вспомнила?
-Что за казус, дорогой? - озабочено спросила она. В не уже заговорила манипуляторша и просто любопытная сторона ее натуры. В наши дни все решает наличие информации. Моргана успокаивающе схватилась за руку Лето и почувствовала надежность. Не все еще в этом мире потеряно... Друзья еще были. Точнее был. Один. Друг. Чувство благодарности за то что он всетаки пришел и повел ее развесяться поселилось гдето внутри нее. Осознание того что кто-то еще искренне готов тратиться на нее эмоционально грело пустоту в груди.
-Ты опять кого-то сурово покарал? Мне сладовало назначить тебя моим заместителем! И да, неволнуйся, - она сбавила шаг, мимоходом замечая свои намокшие ботинки и ноги, презывая его к неторопливой прогулке, - пусть только хоть одна скотина попробует испортить мне и без того испорченый день! Я в порошек его сотру! И она крепко сжала ладонь Лето.

 Отправлено: 02.03.12 21:37. Заголовок: http://funkyimg.com..

- Мелкие проблемы - достойные проблемы в школе. Не стоит задумываться и поднимать эту тему, - Лето криво ухмыльнулся, вышагивая рядом с Морганой.
Довольно интересно, на самом-то деле. В школе всегда было весело выяснять отношения, угрожать, издеваться, помогать. В школе было интересно абсолютно все, даже рассказ о том, как кто-то опозорился. Но Лето ненавидел такие рассказы, которые касались его самого. Он лучше сохранит все в тайне, смущено улыбнется и скажет, что все не важно, все глупо. Действительно ведь глупо, Цирилла, узнай о том, что говорил Томас, с радостью бы размяла кулаки и повыбивала зубы, а теперь будет хуже. Узнай малышка, за что перед ней извинились, Томасу придется резервировать место на кладбище.
- Верю, Моргана, - Беляу улыбнулся в очередной раз и посмотрел девушке в глаза. – Никто не будет портить тебе настроение и обещанную прогулку. Долго приходилось искать время, за что прошу прощения.
Приложив руку к сердцу, Беляу устало выдохнул и вновь приступил к рассмотрению своих ботинок.
Дабы как можно быстрее сменить тему общения, Лето кивнул на лист бумаги, который с самого начала всей встречи Моргана сжимала в руке. По его соображениям не стоило бы интересоваться что там, кто посмел обидеть такую восхитительную дочь Салазара Слизерина и кому выбить зубы. Но это намного проще, нежели общение о том, что Беляу, сын Лео фон Беляу, пошел защищать гриффиндорку. Нельзя такое рассказывать в школе, никому и никогда.
- Что-то интересное случилось? – кивнув на лист, вопросительно поинтересовался Лето, выражая тонну великих удивлений при помощи мимики. – Верно из дома? О, я примерно с таким же выражением лица читаю все письма из дома. Хотя, письмами это назвать сложно… так, пару счетов, десяток договоров и приписка ко всему «проверь, мальчик». Давно, кстати, писем не получал.
Было бы еще прекраснее, если бы внезапно у Лето помер отец. Упал с лестницы и свернул шею, или еще что-нибудь интересное. Скажем, его запинали до смерти домовые эльфы. О да, вот последнее потрясающе, потому что над эльфами отец стебался так, как не стебутся дети в школе друг над другом или над ботаниками. Лето порой даже удивлялся таким способностям отца. Не сказать, что тот был тем еще уродом, любящим жестокость. Лео был просто железным человеком, которого не волновали чужие чувства, чужие мысли и доводы, он всегда полагался только на себя, верил себе. Было время, когда отец слушал еще и мать, да и говорят, что посвящал ей все свое время, но Лето не застал того времени и не знает, каким был его отец.
Да и горевать особо много не приходилось. Было так, а сейчас совершенно иначе. Лето не живет прошлым, он не существует благодаря слухам, он просто наслаждается настоящим.
Улыбнувшись мыслям, Беляу положил руку на талию девушки и, поддерживая ее, продолжил вышагивать по дорожке. До Хогсмида дорога была не самая близкая, но прогулки в компании милых слизеринок всегда приятно. А с одной гриффиндоркой могло быть еще лучше. Но опять же, вспомним про настоящее.
- Моргана, - с осознанием того, что про бумажку в руках девушки лучше не спрашивать, Лето поспешил перевести тему разговора, - ты же магглорожденная волшебница?
С восхищением и радостью глянув на макушку девушки, Беляу пробарабанил пальцами по талии Стивенсон. Точнее Лето знал, что Моргана была магглорожденной, но уточнение было вполне нормальным. Дабы не выглядет идиотом, если что.
- Вот скажи мне, у вас в вашем мире… точнее в том мире, в котором ты когда-то жила и не знала о Хигвартсе и магии… ну, в общем, есть у вас средневековые обычаи? Как у нас. У нас их много, - цыкнув, Беляу покачал головой, - что меня раздражает. Ох и еще всегда хотел узнать, а легенда о Мерлине такая же как и у нас? Точнее у вас легенда, а у нас правда. Но все равно. Не сочти за наглость с темой, но я люблю разговаривать о других людях, - интонацией выделив слово «других», Лето совершенно тепло улыбнулся, ожидая своего ответа.