Отправлено: 09.01.11 03:15. Заголовок: [This is getting to be an obsession - 20.11, около 20.00]

Персонажи: Elphrida Elphias & Xavier Stride

 Отправлено: 10.01.11 02:33. Заголовок: Нарушать свои же пра..

Нарушать свои же правила, установленные одним замечательным зимним вечером – плохо. Страйд это хорошо знал, но желание помочь ребенку нельзя так просто оттащить на задний план и оставить его томиться в ожидании исполнения благих намерений. Терпеть, постоянно замечая бедного ребенка, курносого, всего в родинках и безумно белого, словно солнце кожу того и вовсе не воспринимало. Маленькая бедная девочка показалась Ксавьеру несчастной. Он видел в ней оскорбление красоты, с трудом следил за каждым шагом таковой и, стискивая кулаки, удерживал своего зверя, который рвался с поводка всеми силами.
Это же дети – цветы жизни. Хотя поляк детей не любил. Те казались ему недоразвитыми существами, которые даже без каких-то выявленных изъянов портят все понятие Красивого мира. Это он успел хорошо освоить, так как работа в школе играла свою роль. В Хогвартсе мужчина работал всего второй месяц, но за это время он успел пообщаться со многими учениками. С первого по четвертый курс дети были… они не нравились Страйду. Маленькие, вечно спрашивающие лишнее, хнычущие как черт знает кто при виде какой-нибудь склянки или при обычной просьбе «потерпи». Это раздражало, выводило из себя, но не зря же Ксавьер был мастером в области актерского таланта. Здесь каждый уважал нового лекаря, который на несколько месяцев любезно согласился заменить мадам Помфри. Директор всегда брал на работу странных людей, ведь не так важно, что Ксавьер сидел три года в Азкабане и его мозг немного подправил извилины вместе с характером. Все было на руку, посему поляк никогда не жаловался.
Если его кто-то раздражал, а как говорилось выше, таких было много, он всегда играл роль мягкого и заботливого человека, который даже если захочет не сможет сделать больно. Страйд работал профессионально, даже не планировал возвращаться к своим декорациям. Он взял небольшой перерыв, ведь тут школа, тут все совершенно иначе устроено. Хогвартс был для Страйда местом страшным еще с детских воспоминаний, но держался тот хорошо. Когда ему довелось учиться в холодных стенах, у него не было друзей, зато имелось множество врагов и тех, кто любил издеваться над ним. И за происхождение (хотя в роду Страйда почти не было маглов), и за национальность и даже за тягу к медицине. Таланты никогда не ценят. Особенно дети, ведь дети – это маленькие дикие звери, не знающие границ доступного и не различающие жестокость от унижения. Ксавьер с опаской проходил мимо некоторых кабинетов, вспоминал, как его запирали в таковых, прежде наградив несколькими болезненными заклинаниями. От таковых даже были шрамы. Вдаваться в такие воспоминания было больно, неприятно, но он никогда не опускал головы и не выдавал неприязни к окружению. Новый лекарь, приехавший заменить мадам Помфри, был всегда любезным, готовым помогать и выслушивать.
Среди студентов он нашел множество хороших собеседников, порой к нему приходили не из-за болезней или травм. Его плюс заключался в том, что он умел давать советы. Хорошие, полезные советы. Ксавьер умел слушать и сочувствовать, при этом ни разу не выдав себя за ненормального маньяка. Все-таки он таковым не являлся, так что не суть важно.
Удивительно, но в одной пятнадцатилетней малышке он нашел себе друга. Извращением ни разу не попахивает, ибо в слизеринке Ксавьер видел потенциал и оценивал ее трезвый взгляд на мир. Так же тот ценил ее замыслы на будущее, и отсутствие совести, которая позволила бы бояться своих тайных желаний и планов. Для самого декоратора удивлением стало то, что он выдал свою маленькую тайну. И его не выдали, на него не ткнули пальцем, не заорали «я тебя сдам и хана тебе!». Его действия одобрили, попросили помочь и рассказать, как это – видеть мир под другим углом и улавливать в установленных правилах минусы.
Хогвартс приносил много полезного, вне сомнений.
Но порой желание изменить мир пересиливает и ты уже не в состоянии сдерживаться. Сегодня был именно такой день. Ксавьер с утра принял в больничном крыле двух или трех студентов и одну маленькую студентку, кажется, курса с третьего или четвертого. Маленькая девочка поразила его, но не с лучшей стороны. Мужчина пропитался жалостью к бедному созданию, которое внешне выглядело далеко не презентабельно. Ей просто повезло, что Страйд оказался в школе и был готов нарушить маленькое правило и прервать свой отпуск.
Подготовка к декорации была для него наслаждением. Сидя в больничном крыле Ксавьер рассматривал деревянную коробочку, в которой лежал его скальпель. Без него невозможно прожить. Это ведь как палочка для волшебника. Никуда и никогда без него нельзя выйти. Скальпель поможет защититься, скальпель поможет воссоздать что-то новое. Да что там волшебная палочка, это совершенно другое. Ксавьер не зря пропитался любовью к магглам, которые были на высоте с медициной. Со стороны волшебного мира та была скудной и слишком серой, а вот со стороны обычных людей приобретала яркие краски, разгоралась новыми цветами, предлагая всем, кто ее изучает, приняться за ретуширование или правку чего-то. И главное, что эта медицина не стояла на месте, она всегда развивалась. Какой волшебник будет изучать организм человека? Да кому это надо, когда есть заклинания? Но магглы другие. Они тянулись к знаниям, к изучению строения человека. Магглы знали суть, посему Страйд и любил ихнюю медицину.
Как всегда, сегодняшний день и подготовка к свершению декорации были одобрены всеми силами свыше. А как еще объяснить то, что Хогвартс почти пустовал и все нормальные дети с преподавателями отправились на концерт? Именно.
А если дали зеленый свет сверху, то упускать момент акта милосердия ни в коем случае нельзя. Ту маленькую девочку с забавными кучеряшками он попросил зайти к нему в больничное крыло еще с утра, чтобы отдать той рецепт. Наплести ей чуши и навешать лапшу на уши, было святым делом.
Девочка пришла точно как по расписанию, забавная, какая-то слишком веселая. Ксавьер не смог не улыбнуться в ответ, пусть внутри у него и ревел дикий зверь. Маленькая, а сколько страданий в себе несет. Слишком узкие глаза, а нос, а губы? А вечный насморк и потрескавшиеся губы? И родинки… это все ничего, Страйд добрый, он поможет.
Встречая девочку, поляк метнулся к стеллажу и извлек из него небольшую темную скляночку. Это было лекарство от резких болей в животе, хотя название малышке ни о чем бы не сказало. Поэтому протянув баночку девочке, он посоветовал той принимать это каждое утро, чтобы здоровье укрепить и прочий бред. Кудрявая малышка закивала, спросила, можно ли ей уходить. Ксавьер, пройдя к письменному столу, извлек скальпель из коробочки и положил в карман. Хлопнув крышкой, он развернулся и кивнул, совершенно глупо улыбаясь.
Малышка вздумала убегать в одиночестве, но Страйд не растерялся, вовремя сообразил, что ему тут в его крыле не нужны декорации. Пусть они будут в любой другой части школы. Как только девочка покинула крыло, он вышел вслед за ней, бесшумно передвигаясь по коридорам. До его ушей долетела какая-то песенка, которую то и дело повторяла его будущая декорация. Песня не понравилась, посему пришлось ускорить шаг.
Она даже не заметила, как позади нее возник Ксавьер. Применять палочку тот не стал, успел лишь схватить девочку сзади, крепко зажать ей рот и пожалеть. Его речь затянулась минут на десять, а малышка все еще не успокаивалась. Брыкалась, стучала кулачками по рукам Страйда. Хотя куда ей до взрослого мужчины?
Ловкими движениями Ксавьер извлек скальпель из кармана, дернул рукой у горла девочки и та тут же обмякла. Мужчина вовремя схватился за плечи ребенка, чтобы не испачкаться в крови. Ему повезло, что малышка забрела в какой-то темный коридор, где было слишком тихо. Поляк отчетливо слышал, как хлюпает ребенок, хрипит и пытается что-то сказать. Эти попытки он посоветовал прекратить, пообещав, что скоро боль пройдет и все будет хорошо.
Ей-то будет хорошо, а вот ему – вопрос. Будучи увлеченным декорацией, точнее приготовлением к таковой, Ксавьер и вовсе не услышал тихих шагов за спиной.

 Отправлено: 10.02.11 21:03. Заголовок: Итак, на заметку: ко..

Итак, на заметку: когда заключаешь пари, не забудь выяснить все его условия и подковырки, чтобы потом не хвататься за голову и не выть от безысходности. И вообще пора бы уже прекращать кидаться в любой спор, как в омут с головой, хоть иногда-то надо отказываться. Кокетливо хлопая ресницами и накручивая прядь волос на палец, хоть раз ограничиться загадочным "я подумаю...", а не автоматическим "да я тебя с закрытыми глазами и на одной ноге сделаю, курёныш недоделанный!", ведь именно после таких автоматических высказываний и начинаются проблемы. Например, ты натыкаешься на защитное заклинание в кабинете МакГонагал и отступать вынуждена через окно, где непременно рвёшь любимую кофту и сажаешь пятно на дорогую юбку //и это уже совсем другой вопрос, какой гриндилоу тебя дёрнул их напялить//. Или после ночного рейда по подземельям в простудоопасном виде ты не находишь своих вещей там, где их оставила, и после, конечно же, подхватываешь насморк, которым ещё неделю с нескрываемым злорадством заражаешь всех вокруг. Или, согласившись на пари с элементарнейшими условиями "просидеть в замке весь день, не высовываясь даже из окна" ты слишком поздно вспоминаешь, что в этот день собиралась со всеми на благотворительный концерт и теперь, благодаря собственной поспешности, вынуждена провести весь день в четырёх стенах, которые за семь лет были изучены уже настолько подробно, что при желании можно было нарисовать их со всеми малейшими трещинами по памяти. Желания, конечно же, пока не возникало, да и художественного таланта не наблюдалось, так что вот уже который час Элфрида бродила по замку, проводя пальцами по камням и периодически стукаясь об них головой для профилактики необдуманных решений в будущем. Не то, чтобы это действительно могло как-то помочь, но хотя бы вносило в скучную прогулку хоть какое-то разнообразие. Лучше так, чем думать о том, что сейчас происходит за пределами этих стен и насколько звонко будет звучать буква "Н" в слове "Неудачница", хмурыми морщинками уже складывающееся на лбу Элфиас.
В какой-то момент она перестала смотреть, куда идёт и просто поворачивала за пару секунд до столкновения с очередной стеной. В школе было тихо и уныло, даже новое пари было заключить не с кем. Зато было время обдумать, как она использует желание, которое было призом в этом чёртовом пари, ну, она им устроит сладкую жизнь, ох, устроит... Очередной тёмный коридор, но уже не такой пустынный, впереди послышался хрип и чей-то тихий голос, показавшийся Элфи знакомым. Несколько тихих шагов и она видит затылок и.о. школьной медсестры мистера Страйда, он же старый приятель её матери, с которым у неё ничего не было //эта информация стола Элфриде материнского подзатыльника и почти прицельного пинка, от которого чудом удалось ускользнуть//. Тихий мужчина с улыбкой воспитательницы в детском саду, Элфи мало с ним общалась, не думая, что у них может быть что-то общее. А если она с ним случайно ещё и флиртовать начнёт //ну что, это у неё совершенно неконтролируемый процесс//, то пинка матери в этот раз ей точно не миновать. Вот и сейчас бы ей развернуться, пока он её не заметил и пойти дальше своей дороги обивать углы и спорить с портретами, но она уже так давно бродила одна, что ей прямо таки требовалась доза человеческого общения.
- Мистер Страйд? - тихо позвала девушка, делая ещё несколько шагов вперёд и тут же делая совершенно невероятное открытие, достойное Высшей Дедуктивной Премии имени Шерлока Холмса - в коридоре на самом деле было трое людей, - Ох, Мерлин, с ней всё в порядке?
Да, конечно, она просто прилегла отдохнуть, а мистер Страйд, как хорошая нянечка, решил спеть ей колыбельную, - мысленно отвесила себе подзатыльник Элфрида, обходя школьную медсестру //или он всё же медбратец? Или сразу медотец...// и опускаясь на корточки с другой стороны от девочки. Один взгляд, и Элфи охает, прикрывая рот ладонью, не в силах оторвать глаза от несчастной.
- Надо позвать на помощь, она же умирает, - тихо капитанит Элфрида, всё ещё не глядя на Страйда, - Что с ней случилось? Вы видели, кто это сделал? Вы...
Она, наконец, поднимает глаза и смотрит на мужчину, позабыв, что хотела сказать и сделать. В голове зашевелились воспоминания и нехорошие предчувствия, а единственный, как казалось девушке, здравомыслящий человек пока не спешил её успокаивать. Может, он и не собирается? Может, он плохая медсестра? Тогда его точно следует лишить премии за этот месяц.

 Отправлено: 19.02.11 16:36. Заголовок: Когда в жизни все ид..

Когда в жизни все идет слишком хорошо и очушуенно, стоит ждать беды. Всегда. Вне зависимости, обладаешь ли ты нескончаемым запасом удачи. Беда всегда подкрадывается незаметно, чтобы удивить и сразить наповал. И степень офигенности у этой беды может быть различная. Он самой мелочи до чего-то глобального.
Страйд по жизни считал себя человеком, который с фортуной общается на «ты» и она его не подводит. Живут бок о бок, обмениваются радостями и все просто великолепно. Ксавьер вообще в целом радовался всему, что окружало его серую личность. Все его похождения по темному-темному Лондону обходили его стороной, он всегда выходил сухим из воды и умудрялся вершить суд как только мог и как только хотел. Палитра просто. Главное, что прежде его ни разу не ловили с поличным. А сейчас что? Провал. Именно провальщина.
Стоит, значит, несчастный работник больничного крыла, придерживает рукой какую-то ученицу школы за плечи. Аккуратно разглядывает, как бардовая струйка крови медленно капает на пол, заляпывая бурыми пятнами чистую белую рубашку ученицы. Смотрит пристально, внимательно, наслаждается тем ощущением эйфории, которое всегда хавает его с головой в такие моменты. Страйд уже в мыслях рисовал декорацию, прикрывал глаза от столь замечательных идей. Руки у него дрожали от нетерпения, сам он весь напружинился, сделался в один миг очень серьезным и страшным.
И тут вот она – беда. Проявилась за спиной Страйда в образе какой-то очередной ученицы школы, внезапно оказавшейся в коридорах в столь неподходящий для Ксавьера момент. Мужчина резко поднял голову, уставился на стену, не решаясь повернуться. Его будущая декорация все еще хрипела, что впервые в жизни сыграло неправильную роль. Ранее хрип ласкал слух и рисовал на лице добрую улыбку, а теперь все совершенно иначе. Ксавьер нахмурился, тряхнул девочку с забавными кудряшками за плечи и та моментально замолкла. И вот оно – готова палитра для искусства, а он не может даже ничего сделать.
Чертыхнуться даже не получилось по-человечески. Ксавьер прикрыл глаза, нервно потер лоб и не заметил, как испачкал тот в крови. Вот, тоже беда, вляпался раньше времени.
- Все хорошо, – Страйд повернул голову к той-что-его-спалила и криво улыбнулся. – Это просто… бывает. Иногда. Если за здоровьем не следить.
Он сначала подумал сказать «если со скальпелем играться, так бывает», но чего-то передумал и вновь отвернулся. В панике осматривая ребенка, Страйд нахмурил брови. Ему еще и эта спалившая его ученица показалась знакомой до чертиков, будто бы он ее где-то уже видел. И вообще она была очень похожа на Джоселидн.
Ах ну да. Вот так встреча. Видимо, Страйду всю жизнь с семейством Элфиас бок о бок тусоваться.
Пока мужчина туго соображал, что же делать и как выкручиваться, Элфрида обошла Страйда и кудрявую девочку кругом, присела на корточки и заявила что-то о первой помощи. Ксавьер не сдержался от нервного смешка. Ему сейчас было очень смешно. У ребенка тут горло распорото, артерии задеты, а она еще умирает? Давно уже, минут как пять точно откинулась.
Постепенно за всем неудачным представлением и провалившейся декорацией, Элфи начинала соображать всю суть такой внезапной встречи с представителем государства медицины. Ксавьер жутко растерялся, у него в жизни такого еще ни разу не было. С почином можно поздравлять.
Испуганно смотря по сторонам, мужчина отпустил ученицу, которую прежде прижимал к себе свободной рукой. Ты плашмя упала на пол. Страйд нервно потер запястья, запустил руку в карман и извлек оттуда волшебную палочку.
- Видит Бог, я ведь не хотел, чтобы такое случилось, – он нервно затряс палочкой, с трудом борясь со своим ломающимся голосом.
Ксавьер очень переживал. Он нервничал как никогда прежде. А ведь страх и испуг наряду с нервами ему были до сего дня незнакомы.
- Разве так сложно в столь знаменательный праздник уехать из школы? – мужчина вопросительно изогнул брови, устало выдохнул и вновь тряхнул палочкой, словно градусником, вспоминая все заклинания. – Отдохнуть спокойно, не мешать никому. Ты как твоя мать. Джоселинд ведь твоя мать? Вы похожи, – внезапно Ксавьер предпочел тараторить все, что мог сообразить на данный момент. - Вам помогаешь, помогаешь, а вы не цените. Никто не ценит, никто не понимает… и мешают. Мешают тоже.
Со стороны он смахивал на идиота. Глаза испуганные, десять на пятнадцать. Постоянно облизывает губы, свободной рукой трет щеку и лоб, будто бы что-то постоянно ему мешает. У Ксавьера надвигался нервный срыв.
И заклинания еще из головы вышибло словно кувалдой. Что за день.

 Отправлено: 02.03.11 23:40. Заголовок: Опасней блондинки зв..

Опасней блондинки зверя нет, это вам любой, кто хоть однажды с ними сталкивался, скажет. Загнанная в угол блондинка показывает острые зубы и свежезаточенный маникюр, но будьте спокойны: если маникюр свежий, царапины вам не грозят. Потому что блондинка же не дура маникюр портить. За маникюр некоторые представительницы светловолосого племени трясутся порой даже больше, чем за жизнь свою. Ведь что это за жизнь вообще, если маникюра нет? Это у них слабое место такое. Но оно же и сильное. Если на узкой дорожке встречаются две блондинки, победит та, которая первой ноготь сломает и горе сопернице её, ибо ждут её натуральные мучения и страшная агония, потому что нельзя ногти только что накрашенные трогать! И вроде бы всё становится легко и понятно, только вот... что делать с блондинкой, у которой нет ногтей? Сгрызла, сломала, Мерлин упаси, спилила... ну, вот нету их, вообще. Увы, такая блондинка становится уязвима и уже ничто не может её спасти. Ну, кроме палки покрепче и ультразвуковой атаки, поражающей барабанные перепонки всех в радиусе сотни футов. Но это уже совсем-совсем крайний случай.
Элфрида, прищурив правый глаз, смотрела на Ксавьера, который как раз решил к ней повернуться и рассказать обо всех ужасах нездорового образа жизни. Ну, ничего себе "бывает", оказывается, вот как люди под машины попадают и жертвами маньяков становятся - за здоровьем плохо следят. Кушают мало/много/вредную гадость, не бегают по утрам и вообще прямо-таки катятся по наклонной, а там в конце раз! И нету человека. Споткнулся на лестнице и свернул шею. Так и получается, что все случайные смерти вовсе не случайны, это всё от того, что за здоровьем не следишь. Элфи нервно дёрнула щекой, вроде как улыбаясь в ответ отчего-то нервничающему Страйду и почти перенесла большой палец к зубам, чтобы изничтожить антистрессовый ноготь, как вспомнила, что ногтя-то и нет. Перед нами та самая блондинка без ногтей, безоружная, но пока ещё способная если не к здравому мышлению, то хотя бы бездумным репликам.
- А, - откликнулась Элфиас на страйдовское "бывает" и, глядя на медика в упор, принялась тыкать себя в лоб, - У вас это... ну... вы головой не ударялись?
В детстве, например, - пронеслось в мыслях, а девушка уже моргает и начинает тревожное шествие по кругу с конечной точкой возле девочки. Почему-то Элфи никак не могла понять, что именно она сейчас чувствует: страх из-за того, что стала свидетельницей чьей-то смерти, жалость к несчастной, слепую надежду на то, что она сейчас откроет глаза //и непременно съест их со Страйдом, ведь именно так поступают порядочные зомби// или же смутное желание унести отсюда ноги поскорей. Нет, оно понятно, что чувствовала она сейчас всё вместе, но какое чувство всё-таки доминировало? Вот она поднимает глаза на Ксавьера, вот открывает рот, чтобы выдать ещё какой-нибудь исполненный смысла и логики комментарий, но вместо этого вскрикивает от неожиданно упавшего рядом тела //увы, даже зомби сегодня не будет// и, не удерживая равновесия, шлёпается на пол. Зажмуривает глаза и скрипит зубами, но не ругается. Всё же, как бы оно там ни было, она же приличная девушка и ругаться при взрослых ей не положено. Когда глаза блондинки распахиваются вновь, они натыкаются на палочку в руке Страйда и передают срочное сообщение мозгу, которое вкратце и с цензурой можно представить как "что-то нам это не нравится".
- Ну, случилось и случилось, с кем не бывает, - неестественно тонким голосом откликнулась Элфи с таким же тонким смешком, который прозвучал скорее как предсмертная песнь канарейки, нежели что-то ободряющее и жизнеутверждающее. Да уж и куда тут жизнь утверждать. Тут пора смерть констатировать. И надеяться, что только одну.
- Пари есть пари, - буркнула девушка, всё же предпринимая попытку подняться на ноги, а то как-то холодно стало, а за здоровьем следить надо, опытным путём нам сегодня доказали, что от нездорового образа жизни ого-го как умирают, - Сами бы и ехали себе гулять-отдыхать. И не надо на меня палочку наставлять, у меня тоже такая есть!
Всё же приобретя вертикальное положение, Элфиас поспешно достала палочку из кармана и продемонстрировала её Страйду. Потом, почуяв неладное, покосилась на собственную руку и, чертыхнувшись, быстро перевернула палочку, направив на Ксавьера уже её правильный конец. Рука заметно дрожала, сама девушка переминалась с ноги на ногу, не сводя глаз с Ксавьера и пытаясь предугадать, какое заклинание полетит в неё первым. И чем ей тогда отбиваться.
- Мать, - только и смогла сказать Элфи, всё пытаясь ухватить палочку получше, она никак не могла отделаться от ощущения, что та вот-вот вывалится из пальцев и тогда ей уже ничто не поможет, - Помогаете? Как вы нам помогаете?
Мыслительный процесс блондинки - вещь тонкая и хрупкая. Мыслительный процесс блондинки в стрессовой ситуации - локомотив, который несётся неизвестно куда и понятия не имеет о том, где ему следует остановиться. Да и вообще тормоза в этой конструкции не предусмотрены.
- Это то, что вы нам лекарства продавали? - решила блеснуть своей памятью Элфи, нервно закусывая губы и не сводя глаз с Ксавьера, который, похоже, чувствовал себя немногим лучше, - Ну так вам же за это платят, нет? Или что, вам давали мало чаевых и вы решили обозлиться на весь мир? Может, поговорим об этом, а? Не хотите? Посиди-и-им спокойно... Чайку-у-у попьём... С п... печеньем, вы как, печенье любите, нет? От него, вроде, не умирают...
Она говорила медленно, с большими паузами, растягивая слова, всё время боясь потерять мысль и периодически действительно чуть её не теряя. Элфи старалась дышать глубже, но дрожь пока не проходила. С одной стороны, Страйд её безумно пугал. С другой - она никак не могла поверить, что он может причинить ей какой-либо вред. Это казалось каким-то... нереальным, вроде мощных взрывов в кино или хоть одного года в Хогвартсе без единого происшествия.
- Опустите палочку... пожалуйста, - она попыталась сказать это твёрдо и уверенно, но вышло как-то сдавленно и шёпотом. Элфриде вдруг пришло в голову, что со стороны они выглядят, наверное, глупо: две перепуганные физиономии над окровавленным телом, наставили палочки друг на друга и чего-то ждут. Не иначе как арбитра, который сможет начать их дуэль или отобрать палочки и отправить в разные углы думать о своём поведении. Ещё немного, и в угол её загонит собственный бред. А всё из-за дурацких споров и странных увлечений школьного медперсонала. Ну, кто ж знал-то?

 Отправлено: 15.03.11 23:33. Заголовок: Вот как раз по таким..

Вот как раз по таким причинам Ксавьер не любил детей. Не цветы жизни, не-а. Это маленькие спиногрызы, ломающие прекрасное расписание повседневной жизни работа-дом-отдых и все время только своему персональному я. Хотя дети вырастают, когда достигают определенного возраста помогают родителям, порой дают причины гордиться за себя, ведь для человека гордость – это важное чувство.
Хвала всевышнему, Страйд в таком чувстве не нуждался. Замечательно, посему Элфрида ему уже не нравилась. Совершенно не нравилась, так как эта особа только мешала и ничего больше не делала. Она даже несколько раз пыталась шутить или же, вне зависимости от цвета волос, выставить свою особу умной. Ксавьер проблеска света в сгустке слов не обнаружил, посему все это время пристальным взглядом изучал поведение дочери Джоселинд.
Они были очень похожи внешне, только Элфрида обладала более мягкими чертами лица и иной формой носа. Вероятно, эта мелочь в отца, но Страйд не был заинтересован. Элфи все равно слишком похожа на Джоселинд.
Мужчина удивился, когда блондинка плюхнулась на холодный пол, рассматривался лежащую точно напротив ученицу. Неужели так страшно? Декоратор не понимал этого дела, старался, понимаешь, нес людям добро и счастье. Каждый ведь воспринимает эти два чувства по-разному, для себя, для души. Кто-то уничтожает мир, кто-то убивает людей, а кто-то вышивает крестиком и вяжет носки. Какая, нафиг, разница, чем радовать людей и повышать себе настроение? Создали стереотипы, привили команду каждому человеку «следуй правилам» и нельзя больше вершить прекрасное. Придумали законы, государства, тюрьмы, наказания за нарушения, забросили медицину, придумали то, что постоянно атакует здоровье человека… ну-ну. Почему за Ксавьером, убившим всего двадцать человек от силы (и то он помогал), гоняются представители власти, а за тем же Калашниковым ни один человек не бегал? Да его оружие убивает миллиарды. И где после этого справедливость?
Как только Элфрида сказала «ну случилось и случилось, с кем не бывает», Ксавьер прищурился, внимательно следя за девушкой. Не хватало ему здесь пышных барских разговоров. Хотя поговорить можно. Джоселинд гоняется за ним, перестала верить на слово, постоянно что-то просит, узнает. Когда Ксавьер вернулся в Лондон из Хогвартса на пару дней, та сразу же додумалась навестить его особу и выпросить все, что только можно. Он видел ее рвение, ее желание добиться своего, посему играл роль добродушного идиота, который ничего не понимает и то и дело улыбается.
Страйд вернулся в школу, зарекся залечь на дно, но не выдержала душа поэта. И за свое неумение ждать он получил по полной. Вместо работы над декорацией приходится говорить с Элфридой, выслушивая ненужные комментарии и какие-то, как казалось порой декоратору, бессмысленные замечания. Поехала бы на выступление, посмотрела бы на фокусы, но нет. Надо остаться в школе. Именно сегодня. Конечно. Можно было бы с тем же успехом расклеить объявления по всему Хогвартсу, мол “сегодня в девять вечера будет подробное изучение курса анатомии для старших курсов. Кому не лень – welcome!”.
Ан нет. Сегодняшнее представление будет для избранных личностей.
Слушаться девушку и опускать палочку Ксавьер даже не подумал. Он быстро покрутил головой, добродушно улыбнулся во все тридцать два, легонько повел древком палочки в воздухе, приговаривая тихо, но уверенно:
- Petrificus Totalus.
Вот теперь можно и пообщаться. При этом Страйд будет работать, нечего товару лежать и терять свою цену. Тело человека – холст для художника. А в нашем случае художник только Ксавьер.
Прежде, чем посвятить свое внимание юной ученице с забавными кудряшками, декоратор прошел к обездвиженной Элфриде и повернул ее на бок, чтобы та смогла наблюдать процесс создания шедевра. К тому же Страйд хотел общаться, смотря девушке в глаза. Так было проще, можно было даже не врать.
- Лекарства? Глупость, это просто хобби, - декоратор стянул с себя мантию и бережно сложил ее. – Моя помощь заключается не в этом.
Мужчина посмотрел на Элфи, улыбнулся и присел на корточки, закатывая рукава, а так же перекидывая между пальцев скальпель. За все время он научился этому маленькому фокусу, так что сейчас его действия были быстрыми, а скальпель ни разу не надумал упасть.
- Ты помнишь свою маленькую сестру? – нервно сглотнув, мужчина тут же дернул палочкой, не произнося заклинания. С этого момента Элфрида могла говорить, но только не двигаться. – Извини, забыл, что говорить тебе все-таки придется. Но тише, я люблю работать в тишине.
Приложив палец к губам, Ксавьер шикнул и закинул палочку в карман, полностью погружаясь в мир искусства. Иначе это не назовешь. Малость жестоко, но зато секунду за секундой кудрявое чудо меняло свой вид. Способности Страйда были с размахом, посему спустя несколько минут он уже извлек пару органов. Бросив косой взгляд на Элфриду, томно вздохнул и заговорил. Монотонно, спокойно, будто бы сейчас он разделывает свиную тушу.
- Я говорил о сестре, - пожимая плечами, декоратор резко дернул рукой, в которой сжимал скальпель. Что-то неприятно хлюпнуло, Ксавьер не заметил и продолжил работать. – Хочешь сказать, что сейчас она не прекрасна? Ее приняли там, - он восторженно посмотрел наверх.
И Страйд в этот момент жутко стал завидовать маленькой Диаманде.
- В-вы с матерью, - нахмурившись, он поднял голову и оторвался от декорации, размахивая грязным скальпелем, - не оценили моей помощи. Джоселинд была очень расстроенной… странно, я до сих пор не понимаю почему. А ты, ты была расстроена? Или ты поняла, что твоя сестра теперь Красивая?