Отправлено: 18.06.12 19:42. Заголовок: [This time I really gave my everything]

конец июля 1979 года, спустя три дня после событий в доме Гвина
Дандер Гвин и Руби Миффлин

 Отправлено: 18.06.12 19:45. Заголовок: no matter how strong..

no matter how strong my feelings are
I always end up hurting you… ©

Жить в неизвестности и ждать чуда оказалось безумно сложно, пусть и прошло в этом ожидании и неведении всего лишь три дня, а от Фэрли Руби, как только что-то стало известно о Дандере, получила краткую записку о том, что она может не волноваться. Это было опрометчивым заявлением: во-первых, Ли так и не указал, где пропадал его друг и какого ему, а, во-вторых, Руби не могла не волноваться о Гвине в принципе. Она обидела его - так сильно, она любит его - и тоже так сильно, а это как раз то сочетание, которое способствует тому, что все мысли девушки эти три дня были посвящены только Дандеру. Да и когда она, правда, не думала о нем? Это состояние, кажется, стало просто хроническим...
Она в конец извелась. Спала плохо - вообще почти не спала. Вчера опять разрыдалась, прямо в Мунго. Слава Мерлину, успела вовремя спрятаться в подсобке, и никто этого не заметил. Пэлгрейв, которого она пришла навестить - за старичка девушка тоже волновалась, а он, наполненный житейской мудростью, всегда находил нужные слова, когда видел, что Руби плохо - что-то явно заподозрил, но не стал лезть Руби в душу с расспросами. Он терпеливо ждал, когда девушка сама раскроет свои тайны. Но единственное, что Руби сказала ему - что выяснила все про своих родителей, и они виновны, Дандер был прав.
Три дня стали пределом. Больше тянуть Миффлин не могла, иначе она просто сойдет с ума от неизвестности. Ей нужно знать - да или нет, прямо сейчас. Ей нужно извиниться за все перед Гвином. Ей нужно доказать то, что он ей небезразличен. И если он простит ее - то это будет величайшим и самым желанным даром, который преподнесет ей судьба. А если нет... Что же, тогда она хотя бы будет знать, что никакой надежды больше нет, и ей нужно двигаться дальше. Какое ужасное это выражение - двигаться дальше... Будто до этого Руби бесцельно стояла на остановке и чего-то ждала, сама не зная чего...
Пришлось снова связаться с Ли, что бы тот поведал ей, где ей можно отыскать Дандера, но что бы обязательно поговорить с ним с глазу на глаз, а не при всех. От ФЙэрли снова пришла записка, что бы девушка ловила аврора на его пути домой - Фэрли указал, по какой улице обычно Дандер направляется к себе, в Уайтчепел.
И вот девушка устроилась на скамейке неподалеку от входа в Министерства - того самого, замаскированного под телефонную будку. Она мяла в руках подол своей юбки: на девушке было летнее зеленое платье с рукавами-фонариками, а волосы Миффлин оставила виться как им хочется, но ее взволнованное личико не делало ее, конечно, красивее. Она кусала губы и то и дело дергалась, замечая неподалеку фигуру прохожего, похожего на Гвина. И, когда оказывалось, что это не он, девушка еще сильнее сжимала зубы и в отчаянье опускала голову.
В больнице Мэг подшучивала над ней - она никак не могла понять, что твориться с Миффлин, что Руби вдруг стала такая забывчивая и неуклюжая, путает лекарства и забывает сделать записи, и это почему-то вызывало у смешливой Мэг все новые и новые поводы поиздеваться над Руби. Миффлин делала вид, что ей все-равно, но это нервировало ее еще больше. Хорошо хоть, Мэг не была настолько умна, что бы сопоставить все события последних дней - явление Гвина и то, что теперь Миффлин ходит сама не своя. Вот судя по тому, как на нее пару раз посмотрел Генри, Руби знала - этот все понял. Но плевать, плевать на них всех. Сегодня Руби даже убежала пораньше.
Очередная похожая на Гвина фигура, и снова сердце девушки улетело куда-то в пятки. Да что же такое... Он, может, вообще и не появится. Может, он решил сегодня добираться до дома как-то иначе - сколько в округе подходящих для аппарирования мест. А, может быть, у них задание, нужно разыскать очередного магглорожденного - как Дандеру, наверное, противно всем этим заниматься.
Руби устало опустила голову на руки, облокотившись локтями о свои колени. Да, она ужасно устала от этого - от того, что собственная совесть готова растерзать ее на куски, от того, что любовь к Дандеру все крепнет и крепнет, и, будто бы специально, норовит сделать девушке еще больнее, чем есть сейчас. Ей хочется, что бы этот разговор скорее состоялся - у нее было столько заготовленных фраз, но она уже сейчас знала, что все их забудет, как только увидит перед собой Гвина.
Дандер! Что же она так сидит! Руби встрепенулась и заозиралась по сторонам - и очень вовремя. Задумавшись, она едва не пропустила аврора. Вот он, здесь. Господи, как же ей страшно, как же ей горько, но как она ему рада! Руби тут же бросилась следом за Гвином, на ходу крича ему:
- Дандер! Дан! Постой! Пожалуйста, постой! Дандер...
Она обогнула его и оказалась аккурат перед ним - пыталась остановить его, ухватившись тонкими пальчиками за его плечи.
- Дандер... - она не смела поднять глаза, робела и боялась: вдруг все напрасно, вдруг у нее ничего не получится? А вдруг она сделает ему еще больнее? Мерлин, но он здесь, он с ней, с ним ничего не случилось, и как же ей хочется прижаться к нему, заплакать и запричитать: Дандер, это я, я одна во всем виновата, я, только я!
Но в итоге она просто не дала ему и шага сделать дальше, придерживая его все так же за плечи и гладя ладошками его по рукавам, и - это потребовало всех ее сил - подняла, наконец, голову, что бы заглянуть в его глаза. Что она искала в них? Понимание? Боль? Любовь? Хоть что-нибудь, только бы знать, что она ему не безразлична.
- Я... я... я знаю... я пойму, если ты не хочешь меня видеть... Дандер!... - ее пальчики вновь сжались сильнее. Только бы не упустить момент, только бы не потерять все, за что они так долго вдвоем сражались. Только бы ни было поздно! Только бы он ее выслушал! Только бы понял! - Дан, только две минуты, пожалуйста...
Она с мольбой вглядывалась в его лицо - ее сердце бешено колотилось в груди - и ждала хотя бы какого-то знака, какой-то маленькой эмоции, которая помогла бы ей. Неужели все, через что они друг с другом прошли, будет зря? Нет, Руби не хочет в это верить.
- Дандер...

 Отправлено: 18.06.12 19:46. Заголовок: Три дня тянулись так..

Три дня тянулись так долго, что складывалось ощущение, что прошла уже неделя. Дандер жил как в тумане. Он стал молчалив, угрюм и еще сильнее раздражался по любому поводу. Вся его агрессия, которая копилась в нем, вылилась тогда вечером, поэтому теперь ему оставалось просто раздражаться и снова копить в себе все это. Его бесил даже Нотт, который пытался развлечь его разговорами, но Дан понимал, что Ли тут не виноват, поэтому старался поддержать любое его начинание, каким бы безумным оно не казалось. Он был благодарен Лизефу за все, что тот делал для него. Любой другой на его месте давно бы сбежал, оставив Гвина с его закидонами, а Нотт держался рядом, помогая ему. Это было достойно не только уважения. Дандер считал Ли братом, и готов был сделать для него хоть малую часть того, что он делал для Дандера.
Дандер страдал, но переносил все это молча. На его лице все было написано, но никто не знал истинной причины этих страданий. Только его единственный и близкий друг. Уже на следующий день Гвин рвался к ней, рвался чтобы просто увидеть, хотя бы издалека. Он не решился бы заговорить. слишком стыдно ему было за то, что произошло. Гвин корил себя за все. Он, и только он был виноват в этом. Нельзя было давать волю чувствам, нельзя переходить черту. Если бы он просто сказал ей что чувствует, признался бы во всем, Руби поняла бы его, приняла бы такого, какой он есть. Но вместо этого Гвин сунул ей дело ее родителей, сделав еще больнее. А потом едва не убил ее. Этого Дандер себе не мог простить, и никогда не сможет. Он не знал, что его маленькое расстройство может перерасти в такой приступ гнева и агрессии. Иногда он даже упрекал себя за то, что не погиб где-нибудь, чтобы освободить Руби от своей навязчивости. Но она была права, Гвин трус. Трус, который прикрылся маской героя, чтобы казаться сильнее и умнее всех, чтобы быть хорошим и правильным. А на деле он просто слабое и трусливое существо.
О том, что происходило в его квартире после его исчезновения Дан не знал. Ли ничего ему не рассказал. Разве что упомянул, что ему следует поговорить с Руби. Она должна сказать ему кое-что важное, но Дандер теперь никогда не решится подойти к ней. Он боится снова сорваться, боится причинить ей боль. Теперь Дандер понял, что он не создан для каких-либо отношений и ему лучше остаться одному и оградить окружающих от себя.
Все эти дни он возвращался домой пешком. В маггловской части Лондона было спокойно. Основная борьба шла в магическом мире. Темные слуги не лезли туда, где им не интересно. Поэтому магглы спокойно жили и работали, не подозревая, что прямо рядом с ними идет кровопролитная война. Гвина бродил по улицам Лондона петляя и сворачивая. Он добирался до Уайтчепела часа за полтора спокойной ходьбы. Вот и сегодня он не изменил своей привычке. Погруженный в свои мысли, Гвин шел по улице засуну руки в карманы и опустив голову, глядя на свои ботинки. Из мыслей на землю его вернул голос Руби. Дан сначала подумал, что ему почудилось. Он только о ней и думает все эти дни, поэтому ему уже начинает чудиться ее голос. Но она снова выкрикнула его имя, а потом и вовсе выскочила перед ним, схватив его за плечи. Гвин растерялся. он не знал как ему себя вести. Но ему вдруг стало так хорошо и спокойно, как только ее пальчики оказались на его плечах. Именно этого спокойствия ему не хватало все эти дни. Увидев ее несчастное лицо, у Гвина сердце сжалось. Он испортил ее и без того невеселую жизнь. Он разбил ее веру в родителей, растоптав все, что она так трепетно хранила.
– Руби? Гвин удивленно уставился девушке в макушку. Она была ниже его ростом, и судя по всему, не решалась взглянуть ему в глаза, потому что смотрела исключительно перед собой, все еще держа его за плечи. Гвин остановился, вглядываясь в любимые черты лица.
Наконец, она решилась поднять голову и заглянуть ему в глаза. Все те же красивые глаза, но такие несчастные, умоляющие. Дан сжал руки в кулаки, все еще пряча их в карманах. Он едва сдерживался от того, чтобы обнять ее, прижать к себе, заверить, что все будет хорошо, у них все будет хорошо. Ему хотелось разрушить этот ореол несчастий, который витал вокруг его маленькой Руби, но он не мог себе этого позволить. Не потому что она обидела его. Да, она задела его за больное, да, ему было обидно и больно, ему и сейчас обидно и больно, но Дан делает это чтобы защитить ее от себя. Он не сможет контролировать это вечно. Рано или поздно они снова поссорятся, и тогда одному Мерлину известно, что может случиться. Ведь рядом не будет и Нотта, который сможет остановить его.
– Я тебя слушаю, – наконец, выдавил Дан, пытаясь скрыть страх и растерянность. Он боялся того, что Руби может ему сказать. Ли сказал, что это что-то важное, но если это о чем думал Гвин, то он не хочет это слышать. А о какой-то взаимности речи и не могло идти после того вечера. Теперь они могли расстаться либо врагами, либо просто старыми знакомыми. Дандер не верил в то, что его можно любить. Он псих, а психов не любят. Их избегают и боятся.

 Отправлено: 18.06.12 19:47. Заголовок: Увидеть Дандера - эт..

Увидеть Дандера - это было как пробуждение ото сна. Долгого, мрачного кошмара, который мучил девушку, но теперь, широко раскрыв глаза, она видела, то все это позади - все монстры снова спрятались под кровать, мрачные тени больше не скользят по стенам, и больше ей нечего боятся. Все хорошо. Он здесь. Он с ней. Хотя бы в эти недолгие секунды - то ли перед очередным кошмаром, в который превратиться жизнь Руби, если Дандер не простит ее, то ли перед самыми сладкими грезами, которые принесет его прощение. Руби знала, что, возможно, и недостойна того, что бы ее прощали, но ей не хотелось остаться в памяти мужчины той, кто так вздорно и некрасиво с ним обошлась. Пусть лучше останется той, кто хотя бы попыталась все спасти, и кто уже и сама не рада, что наговорила столько всего отвратительного и болезненного в тот вечер. Столько лжи!
Руби уже не представляла себя без Дандера. За эти три дня она успела понять кое-что важное, что натолкнуло ее на правильные мысли - пожалуй, она теперь знала, во что ей следует поверить. Лишь бы Гвин позволил...
Конечно, как только ей удалось заполучить пару минут внимания Дандера, Руби тут же растеряла все слова. Вот, он же рядом, он же ждет, а она уставилась на него, и не знает, с чего начать - с того, как сильны ее чувства или с того, что она - глупая дурочка, которая причинила ему боль. Ей лишь бы видеть его голубые глаза, и больше ничего не нужно...
Про чувства говорить было сложно, да и, как Руби сказала еще Ли три дня назад - Дандер, решая, простить ее или нет, не должен брать в расчет то, что она безумно в него влюбилась и стараться не задеть ее из-за этого. И, пожалуй, Руби сама будет чувствовать себя очень глупо, если сейчас выпалит "Я люблю тебя, Дандер!", а в ответ услышит что-то такое, что вовсе ее не обрадует. Сказать эти три волшебных слова - значит, довериться полностью, а Руби было страшно, что это может разбить ее и без того дышащее на ладан сердечко. "Я люблю тебя" - это самое высшее доверие. Но пока о том, что Миффлин влюблена по уши, знает только Ли. И он, похоже, сдержал свое обещание - не стал ничего говорить Дану. Да и, знаете ли, сказать Гвину о том, что Руби любит его, Миффлин мечтала в более романтичной обстановке, а не вот так, на бегу. Ну а говорить про то, что она - глупая истеричка... А то он не знает... Да и это значило, что пришлось бы снова ворошить все то, что они наговорили друг другу, ссорясь и злясь. Зачем это нужно? Ей оставалось только одно - просто просить его простить ее за все, что она натворила. Подобрать слова, лишь бы найти хоть что-то правильное...
Но сначала Руби всмотрелась в лицо мужчины, ища, ища, и еще раз ища хоть какие-то признаки того, что ему не все-равно, что пусть он злиться - она верила, что сможет справиться с его злостью, или, что так желанно, пусть только он взглянет на нее так, как смотрел тогда, стоя с букетом в ее магазинчике. Только бы ему не было все-равно, только бы вызывать хоть какие-то эмоции, а не одно лишь презрение и взгляд "Ты для меня никто, пустое место". Взгляд Гвина согревал ее - вот что она сейчас чувствовала. Даже не смотря на то, что Дандер был немногословен, и, позволив остановить себя на полпути, больше ничего не делал - даже руки из карманов не достал. В нем чувствовалась какая-то скованность, но Руби и сама робела будь здоров. Страшно - а вдруг он ее отвергнет? Что она будет делать?
Руби, вообще-то, никогда раньше так не поступала - не носилась следом за тем, в кого она влюблена, и не умоляла ее выслушать. Более того, она никогда и не влюблялась так сильно. И она никогда не думала, что это будет так сложно - объяснить любимому человеку, что, на самом деле, скрывалось за всеми ее поступками и не задеть его вновь.
А теперь она бездарно тратила эту пару минут, которую дал ей Гвин: она смотрела на мужчину, запоминая это мгновение, впечатывая его в свою память так, что бы не упустить никаких мелочей - кто знает, а вдруг из ее извинений не выйдет ничего хорошего, и это - последний раз, когда она с Гвином так близко? Ее руки все еще покоятся на его руках - девушка вцепилась пальчиками в рукава чуть повыше локтей Гвина, и Мерлин, как же ей не хочется отпускать Дандера от себя!
- Я... я... - начала она, но осеклась. Что "я"? А дальше-то что? Она же так и не решила, что нужно сказать. Все три дня перебирала в голове, продумывала эту сцену, но единственное, что у нее получилось - так это догнать аврора и вцепиться в него, как в свое главное спасение. Но ведь так и есть... Гвин для нее теперь все.
В ее голову опять пришла эта мысль - обнять его крепко и умолять о том, что бы он простил. Если бы только так можно было сделать, она бы уже давно...
Но стоп. А разве ее что-то останавливает? Столько раз она сдерживала себя, но что теперь, когда все ее принципы полетели в тартарары, когда они так не важны, что Руби о них и не вспомнила даже?
Девушка сократила то расстояние, которое разделяло ее и мужчину, и прижалась к нему, ухватившись пальцами за его воротник, щекой прислонилась к груди аврора.
- Прости меня, пожалуйста... если только можешь меня простить... Дандер, прости...
Оправдываться? Долго распинаться в ненужных словах? Объяснять то, что Гвин и без слов поймет? Сколько раз они тратили на это время - на пустые разговоры, на пустые обещания, на выяснение отношений, а теперь - либо пан, либо пропал, поэтому Руби не видела другого способа. Если уж она пришла просить прощения у Гвина - то она сделает это так, что бы он увидел, как она сожалеет о своих словах. Она рискнет всем, что у нее осталось - а это немного, но важнее всего. У нее осталась только любовь к Дандеру, и теперь она ставит ее на кон, и смело крутит колесо рулетки. И либо она станет самой счастливой девушкой на Земле, либо же станет самой несчастной - это мог решить только Дандер.
Поймет ли он, что движет ей? Сможет ли ее простить? Знает ли он, как ей страшно потерять его, так никогда и не обретя? Руби хотела знать ответы на все эти вопросы, но она не торопила аврора - пусть все решит сам. А ей... Ей просто так уютно, когда он рядом. Она так счастлива, что, хотя бы ненадолго, обняла его и чувствует его тепло. Он такой замечательный... как, ну как она могла надумать про него столько гадостей и выпалить их в сердцах?
Ей оставалось лишь ждать, что он скажет и что сделает. Она очень хотела, что бы он просто обнял ее в ответ. И что бы все снова стало как тогда, в тот волшебный вечер, который они провели друг с другом. Ведь Дан знает - он не может не знать! - что этот вечер значил для нее. Он не может не знать, что ее последующие слова, про то, что хорошо, что у них ничего не вышло - это полнейшая чушь и абсолютное вранье. Он же видел тогда, какой счастливой делает ее. У него есть шанс сделать ее счастливой еще больше. Если бы только он простил ее, она бы... она бы... да она бы всю себя ему отдала. Такую вот, какая есть - глупую, вздорную, горделивую, но любящую его безмерно и уже готовую ради Гвина на все.

 Отправлено: 18.06.12 19:48. Заголовок: Все снова стало хоро..

Все снова стало хорошо. Будто и не было этого кошмарного вечера. Будто не было тех слов, что они наговорили друг другу, тех обидных фраз и ненавидящих взглядов. Дандер и хотел бы заставить себя ненавидеть Руби, но не мог. Он слишком скучал по ней все эти три дня, и сейчас, увидев ее в этом зеленом платье с вьющимися непослушными волосами, он просто не смог. Три дня он придумывал, что скажет ей если они встретятся. Даже репетировал у зеркала ненавидящий взгляд. Дан решил, что должен заставить ее поверить, что она ему безразлична, но не смог. Просто не смог, потому что вот она рядом, такая родная и такая любимая.
Снова в памяти всплыло то единственное свидание, которое у них было. Тот волшебный момент в фонтане, а потом в переулке. Точно также они стояли там. Так близко, что Дандер мог чувствовать ее дыхание, мог слышать биение ее сердца. Все это навсегда останется для Гвина самым лучшим воспоминанием, единственным хорошим воспоминанием. Он стер из своей памяти родителей, стер всех, кому могла грозить опасность, но ее стереть не смог. Тут никакая магия не поможет.
Дан пытался придать своему лицу бесстрастное выражение, но вместо этого смотрел на нее с такой тоской и нежностью, что все те язвительные слова и фразы, которые он заготовил, чтобы обидеть ее, чтобы она забыла его, просто испарились. У Дандера просто язык не поворачивался сказать ей что-то плохое. Несчастные умоляющие глаза Руби сбили весь его настрой, и теперь ему едва хватало сил, чтобы сдержаться и не плюнуть на все. Но он не мог. Нельзя было подвергать ее такой опасности. Он еще хуже, чем оборотень. Оборотничество можно контролировать, его болезнь - нет. А бесконтрольные фобии еще более опасны. Гвин был опасен для Руби, потому что только рядом с ней он терял над собой власть. Едва он видел Миффлин, едва оказывался в опасной близости к ней, то вся его уверенность улетучивалась. Он уже давно не принадлежал себе. Руби была необходима ему как вода, как воздух, как все. Она была его жизненной силой, и сейчас он заставлял себя отказаться от всего этого. Но Гвин убеждал себя, что это ради ее же безопасности. Ради ее спасения, он готов был сердце себе вырезать тупым ножом и бросить на съедение гиенам. Лишь бы уберечь Руби.
И Руби сделала то, на что Дандер решиться не мог. Она первой сделала шаг вперед. Не только в плане разговора, она ухватилась за воротник его рубашки и прижалась к нему. Гвин судорожно вздохнул, пытаясь успокоить разбушевавшиеся чувства. Слишком близко. Ему и так было тяжело, а уж сейчас он просто физически не сможет ее оттолкнуть. Дан вытащил руки из карманов, осторожно опустив их на плечи девушки. Он коснулся губами ее макушки, вдыхая аромат ее духов. Гвин знал, что это их последняя встреча. Теперь действительно последняя. Поэтому он старался запечатлеть в памяти каждый нюанс. Вьющиеся в беспорядке темные волосы, бледное личико, вздернутый носик, огромные зеленые глаза, хрупкие плечики, такие маленькие под его огромными руками. Снова вздохнув Дан сделал над собой усилие, которое потребовало от него всех его душевных сил, и отодвинул от себя Руби.
– Я не держу на тебя зла. Как на тебя можно злиться? – улыбнувшись, проговорил он тихо, почти шепотом. Если он будет говорить хоть чуть-чуть громче, то Руби услышит как он нервничает, как дрожит его голос и как ему больно говорить то, что он хочет ей сказать. – Это ты прости меня. Прости, что все испортил.
Гвин все еще держал ее за плечи, глядя прямо в глаза. Нельзя иначе. Он должен быть предельно честным с ней хотя бы сейчас. Именно сейчас.
– Но, Руби, – Дан коснулся ладонью ее щеки. – Мы не можем...
Мерлин, Руби, не слушай меня! Я люблю тебя! Милая моя, родная, любимая! Единственная!
Гвин на секунду закрыл глаза, собираясь с мыслями. Он должен был сделать это, чтобы уберечь ее. Это было главным его оправданием перед собственным сердцем и разумом.
– Мы не можем быть вместе, – наконец, он сказал это. Пять слов, которые сейчас убили Дандра Гвина, выжгли все то светлое и хорошее, что было в нем, оставив только черную пустоту. Он сам лишил себя счастья, но так будет лучше для нее. Оставив Руби в покое, Дандер убережет ее от самого себя, от своих демонов, которые становятся все сильнее. Особенно сейчас, когда его работа предполагает жестокость. Нельзя, чтобы однажды эта жестокость перекинулась на Руби. Для Гвина это будет равносильно осознанному убийству. Даже если он не тронет ее и пальцем. Одна мысль о том, что он мог сделать тогда, три дня назад, причиняла ему столько боли, сколько не причинил тот огонь, из которого его вытащил Ли.
Гвин легко сжал пальцами ее плечо. Ему не хотелось отпускать Руби. Он должен был плюнуть на все, рискнуть, бросить мир к ее ногам, но вместо этого он бежит, прячется. Он противен сам себе, но это единственный верный шаг. Сейчас не те времена, когда можно все бросить и бесконечно любить. Он должен ее защитить, и он защитит. Всего месяц назад он обещал ее удержать. Обещал, и удержал, но сейчас он должен был ее отпустить. Заставить себя отпустить.

 Отправлено: 18.06.12 19:49. Заголовок: Она не знала, чего е..

Она не знала, чего ей ожидать - порыв, которому она дала волю, мог привести к чему угодно. Гвин мог не простить ее и не придать значение тому, как сильно она раскаивается - ее слова задевали за живое, за самое больное, и не каждый человек умеет такое прощать. Руби страшилась этого, но знала, что ничего большего не заслуживает. Она думала, что подготовила себя к этому.
А еще Дан мог ответить на ее ласку своей лаской, и тогда все стало бы так, как Руби мечтала. И когда она почувствовала, что Гвин зашевелился, а потом ощутила, что его руки обхватили ее за плечи, и Дандер прижал ее к себе, Руби счастливо улыбнулась, потому что в этот момент почувствовала, какая это радость, что она, больше никогда и ни о чем не беспокоясь, может нежиться в объятьях любимого. Простил, простил же? Они вместе, да? Да?
Он склонился к ней, и Миффлин почувствовала, как лицом он зарылся в ее волосы. Ей до сих пор не верилось, что эта ласка теперь будет только для нее одной, но сердце сладко замирало - в унисон сердцу Гвина. Она же почувствовала, как аврор дрогнул, когда она прижалась к нему.
И ей больше нечего боятся. Он теперь ее, и никуда - слышишь, Гвин? - никуда не денется. И она сделает для него все - она будет любить его так сильно, что станет просто-напросто им дышать. Она не оставит его, она станет его спокойствием, и вместе они справятся со всем, чтобы не преподнесла им жизнь. Она будет беречь его, и он узнает, что такое - быть в самом сердце Руби Миффлин.
Его пальцы сжали ее плечи, и спустя мгновение мужчина легонько отодвинул девушку от себя, а она подняла на него свои глаза, в зелени которых таилось счастье, которое вот-вот должно было сбыться. Уже находящаяся где-то в своих грезах Руби верила в то, что все, как по мановению палочки, стало хорошо. Стало так, как должно было быть давно.
- Можно и нужно, - тихо ответила девушка. - Я столько всего тебе наговорила...
Она тихонько улыбнулась, но что-то ей подсказало, что, оказывается, радуется она рановато - что-то во взгляде Гвина было такое, какая-то обреченность и грусть... Почему?
- Ты ничего не испортил, я же здесь, - улыбнулась она шире, думая, что все дело в том, что он тоже чувствует себя виноватым перед ней - глупенький какой. Прикрыв глаза, Руби растворилась в его ласке. Опять его пальцы на ее щеке, и Миффлин уже специально склоняет голову так, что бы ее щека как раз оказалась в ладони мужчины. Она обожала его прикосновения, а теперь как ребенок радовалась, что может их себе позволить.
Но счастье, которое лишь забрезжило на горизонте, поманив пальчиком, вдруг скрылось за такими привычными черными тучами. Опять.
Дандер посмотрел на нее очень внимательно, и это заставило девушку отвлечься даже от таких крамольных мыслей, а не пора ли ей Дандера поцеловать - что бы он точно знал, что она от него никуда теперь не денется. А потом его губы дрогнули, и девушка услышала это ужасное "Но".
Они не могут быть вместе?!
- Но почему? - в сердцах испуганно воскликнула она.
Ее мир разрушился - от самого основания до самых его краешков. В глазах Руби отразились страх и непонимание. Что теперь их останавливает, если они, наконец, сломали все преграды? Если Дандер, затевая все это с документами о ее родителях, хотел только одного - что бы они были вместе? Что изменилось, что бы теперь он отступил? Что теперь мешает им быть, наконец, счастливыми?
Она просто недостойна этой любви - она же говорила. Она же предвидела, что даже после их разговора они могут пойти своими дорогами. Только ей казалось, что если нет - то это будет не так, что Дандер просто скажет, что не может ее простить... И тогда хотя бы будут понятны причины, а теперь... Почему, ну почему же?
- Нет... не надо... не отвечай, - она все еще считала себя виноватой во всем, а потому решила, что не нужно требовать объяснений. Кто она вообще такая, что бы требовать хоть что-то у него?
Ее лицо осунулось. Вся радость пропала с него, и осталась только эта морщинка меж бровей и сосредоточенный взгляд зеленых глаз. Отпустив рубашку Гвина, девушка опустила руки.
- Пусть будет так, - покорно согласилась она. - Если так ты хочешь.
Так больно. Но она не из тех, кто просит дважды. И не только потому, что гордая: просто это неправильно - преследовать кого-то и требовать передумать. Гвин, видимо, все решил. И Руби могла лишь догадываться о причинах, которые заставили его так поступить, но она не обязана их знать. Тем более, Миффлин понимала, что вряд ли Гвину будет приятно об этом говорить - говорить об этом ему будет больно. И еще не факт, что Руби приятно будет это услышать. Нет так нет. Не нужно больше ничего. И его не мучить, и себя не мучить.
Хотя это так легко сказать - не мучить... Сердце отказывалось принимать эти решения и этот ответ. Руби так долго готовила себя к тому, что ничего может и не случиться, но в итоге все-равно не справилась с эмоциями. Почему? Дандер, почему?

 Отправлено: 18.06.12 19:50. Заголовок: Держаться. Главное д..

Держаться. Главное держаться. Дандер знал, что Руби будет больно. Он почувствовал, что она сдалась, что она наконец готова сдаться под его натиском, но теперь он делает шаг назад. Но не потому что ему больше не интересно. Дан не из тех, кто добивается любви девушки только ради развлечения. Если бы Руби только знала, как ему хочется сейчас все это забыть, как страшный сон и с головой окунуться в ее любовь, отдать ей все свои чувства, подарить ей небо и звезды.
Дан взглянул в глаза Миффлин, в который загоралось то самое счастье, которое он видел тогда, в фонтане. То самое счастье, которое он сам растопчет и выбросит. Но Гвин снова уверил себя, что так нужно. Это единственный способ.
– Мы оба наговорили много всякого. Дан говорил спокойно и тихо. У него просто не осталось сил на что-либо. Все силы, и физические, и душевные были брошены на то, чтобы не дать себе волю, сдержаться и сделать то, что положено.
Она здесь. Лучше бы он ее никогда не видел и не встречал. Но, Мерлин, как же он счастлив видеть ее сейчас. Дандер скучал по ней. И сейчас скучает. Каждая секунда разлуки для него равносильна часу. Если бы только он смог выбросить ее из головы, все было бы куда проще. Если бы Руби была ему безразлична, Дан не задумываюсь бросил бы ее, и дело с концом. Но он никого и никогда так не любил. Даже его чувства к Чарли теперь казались лишь детской влюбленностью. По сравнению с теми чувствами, которые он испытывал к Руби, с тем ураганом эмоций, все меркло. Даже безумная смертельная любовь Ромео и Джульетты не казалась теперь такой сказочной и прекрасной. Вот она, его Джульетта, но Ромео сам ее отталкивает. Не правильный Ромео, отвратительный, мерзкий.
Дандер говорил и видел, как гаснет счастье в ее глазах. Это его убивало. Ему так хотелось сделать ее счастливой, самой счастливой на всем белом свете, но он не позволил себе этого. Пусть это будет кто-то другой. Тот, кто будет защищать ее, кто сможет не быть для нее угрозой, тот, кто не одержим демонами. Но как отдать ее кому-то другом? Дандер не сможет видеть ее с кем-то, кроме себя. Она только его.
Нет! Успокойся! Она не твоя, и никогда не была твоей! Отпусти ее, дай ей жить спокойно, не опасаясь за свою жизнь. Будь с ней честен.
Гвин уговаривал себя, глядя в несчастные глаза Руби. Если бы она только знала, как ему больно говорить это. Отталкивая ее от себя, он практически часть себя отрывает. Это причиняет и физическую боль. Если бы только Руби видела, как дрожат у него руки, а по спине от каждого слова пробегает холодок. Если бы она знала, как Дан корит себя за все, что он сделал тогда и делает сейчас. Если бы, хоть бы. Одно его слово сейчас может изменить все. Одно слово может снова зажечь свет в ее глазах, одно просто слово может вернуть румянец ее щекам. Но ничего не изменить. Нельзя ничего менять.
– Потому что я... мы... Дан замолчал. Что я? Что мы? Вы любите друг друга, но такие идиоты, что так и будете всю жизнь мучить друг друга? Да, видимо, так и есть. Так сказал бы и Нотт, если бы слышал весь этот разговор. Скажи ей, Дандер. Она же должна знать, почему ты издеваешься над ней, делая ей так больно.
Гвин все еще держал руку на плече Руби, но от лица руку убрал. Он собирался с мыслями и пытался придумать, что сказать ей, чтобы не обидеть, но при этом она смогла бы отпустить его. Потому что он ее отпустить не может. Даже сейчас, когда она убрала руки с его плеч. Гвина будто снова окунули в море проблем и страхов. Он как рыбка в аквариуме. Когда она в воде все хорошо и спокойно, а когда ее вынимают, начинается паника и борьба за жизнь. Так и Дандер, когда он с Руби все хорошо, все прекрасно и лучше уже быть не может, но сейчас он сам выбрасывает себя на берег без какой-либо надежды на возвращение в спасительные морские воды.
– Так будет лучше.. для нас обоих. Дан все равно заговорил. Даже после того, как Руби попросила его не объяснять. Он должен был. – Мы... Мы причиняем друг другу слишком много боли. Мы не сможем вместе...
Если так ты хочешь.
Мерлин, Руби, я не хочу! Поверь мне, не хочу! Если бы Руби лишь взглянула в глаза Дандеру, она бы увидела все те чувства, которые на самом деле разрывали его на части. Его лицо оставалось спокойным, но глаза выдавали все. Всю его боль, всю его любовь к ней, если бы он был один, то непременно по щеке скатилась бы скупая мужская слеза, но Дандер проглотил ком, подступающий к горлу, и закрыл на секунду глаза, чтобы ничем себя не выдать и привести мысли в порядок.
– Прости... – прошептал он, опуская руки. Это нужно прекратить сейчас, пока не стало слишком поздно. Пока? Уже слишком поздно! Нужно было прекратить все, пока она не влюбилась. Нужно было не целовать ее в Мунго, не попадать в чертово Мунго, не видеть ее, не думать о ней, не представлять ее рядом на диване, на кухне с чашкой чая или... Дандер осекся, выкидывая из головы все мысли. Нельзя думать, нельзя задумываться. Нужно просто сделать. Потом он будет медленно убивать себя одиночеством и алкоголем, или его быстро убьют пожиратели, или он медленно умрет от пыток в подвалах министерства. Не важно. Главное, что Руби не будет с ним связана, и ей ничто не будет грозить.

 Отправлено: 18.06.12 19:50. Заголовок: многому в жизни учит..

многому в жизни учит боль,
нужно ли нам все это знать? ©

Нет, не может у них быть все хорошо, а она, глупенькая, обрадовалась, ухватилась за свою несбыточную мечту, за самый кончик, и в итоге осталась у разбитого корыта. И почему Миффлин никак не привыкнет к тому, что жизнь - гораздо прозаичнее, гораздо суровее, гораздо проще, чем она думает? Когда она уже перестанет быть такой наивной? Ничего и никогда не дается просто так, и за свои ошибки каждый расплачивается сполна. А они нарушили столько обещаний - данных себе и друг другу, они так все запутали, что легче просто обрубить этот клубок и начать все сначала. Уже друг без друга.
Миффлин считала, что во всем виновата только она, что это дело в ней, потому что других причин расстаться просто не было. Хоть Дандер и говорит, что все простил, Руби сочла, что это - просто для того, что бы она не пыталась доказать ему, что все ее слова - ложь. Должно быть, она задела его настолько сильно, что ему легче просто забыть ее, чем снова обращать внимание на все эти раны на душе. Пусть заживают скорее, нечего их трогать лишний раз, а Руби - ходячее напоминание о них.
Дандер убрал руку от ее лица, а Руби удержала себя от того, что бы схватиться за его ладонь и не отпускать.
Все когда-нибудь заканчивается. Вот так закончится и то, что они мучают друг друга. Теперь уже точно без вариантов, потому что Дандер все решил, а Руби не посмеет нарушить его спокойствие. Как странно - ведь она сама хотела стать для него той, кто заставит забыть его все печали и волнения. Она хотела доказать ему, что он может быть счастлив - так, как не был бы счастлив, если бы даже Шарлотта ответила ему взаимностью. Руби хотела всегда быть рядом и помогать ему справиться с его ОКР - никогда не упоминая о расстройстве, но следя, что бы вместо новых волнений девушка приносила Гвину только умиротворение и покой. И счастье, конечно. Она хотела, что бы он верил в себя - посмотри, Гвин, ведь теперь и Руби в тебя верит.
Но ничего из этого уже никогда не случится. И хорошо, что Дандер не знает, как сильно он нужен ей, как ее любовь сжигает ее сердце, сколько нежности, страсти и ласковых слов у нее было специально для него - только для него. Как хорошо, что он не знает, что разбудил ее душу, занял ее мысли и открыл ей глаза на мир. Как хорошо, что не поймет, что именно он дал ей силы снова шагать вперед, ничего не боясь.
Если Дан так хочет, если ему так нужно - она пожертвует своим счастьем ради его спокойствия. Слишком много боли она принесла - это правда. Пора пожертвовать чем-то, что бы это искупить.
Лишь с одним она была не согласна - с тем, что и дальше они принесут друг другу только боль. О нет, если бы она только могла доказать Гвину сейчас, что никогда больше не станет топтать его чувства, а будет относиться к ним так бережно, что забудет саму себя. Он - ее счастье, и она - его, ведь так же, Дандер! Тебе всего-то, что нужно - разглядеть это, позволить себе поверить! Руби делала ему так больно - да, но она сможет - правда, сможет! - одарить его такой любовью, что он забудет про все на свете.
Но нет, Руби будет молчать. Зачем бередить душу? Зачем снова делать больно, зачем столько лишних слов и обещаний, если они не принесут ничего, кроме новых сожалений?
Когда Дандер отпустил ее, Миффлин сложила руки на груди и отвела взгляд - теперь Руби смотрела куда-то в сторону, в даль. Нервно кусая губы, она слегка запрокинула голову - что бы предательские слезы не катились на щеки. Хоть сейчас будь сильной, Руби, в эти последние минуты рядом с Дандером.
- Я... я понимаю, - но голос все-равно ее подвел. - Не сможем.
Она боялась взглянуть на Дандера, поэтому и не заметила того, что можно было прочесть в его глазах - ту обреченность, которой Дандер боится, все те желания, которым он не дает ходу, всю ту жалость от того, что ничего не сбудется. Но Руби все так же, обняв себя за плечи, смотрела в сторону, потому что боялась, что чувства возьмут верх, и она снова наделает каких-нибудь глупостей - вроде той, когда решилась обнять Гвина. Впервые она решилась плюнуть на все, кроме веления сердца, и это подвело ее. Наказание было исполнено тут же: вместо счастья Руби получила только досаду: ничего не выйдет. Глупая, неужели и правда на какие-то мгновения поверила в свои надежды? Снова слепо поверила в то, что лишь - пустая иллюзия.
Ее голос дрожал:
- Нет-нет, не нужно извиняться... ты прав. Я знаю, ты прав.
Да ничего, на самом деле, она не знала... Вопрос почему он не смеет шагнуть дальше, хотя этот шаг, наконец, приблизит их к их счастью, почему он остановился у самых ворот и решил развернуться и уйти, все еще мучил Руби.
А вот она не сможет уйти. Это уже можно сделать, даже нужно, но она стоит на месте, и ожидает, когда Гвин уйдет сам. Все же решено. Ничего не случиться больше. Никаких больше волнений и боли. И никакой любви тоже. Видимо, их история не встанет в ряд тех, что закончились красиво и просто: "и жили они долго и счастливо".
А Руби-то только и хотелось, что показать Гвину, что бывает другая жизнь: другой Гвин, другая Миффлин, счастливые и навсегда вместе. Но этого не случится... И тогда...
Пусть Дандер просто будет счастлив - и если он считает, что его счастье придет вовсе не с Миффлин... то что же... пусть он скорее найдет его. А Руби так и останется стоять здесь, с разбитыми надеждами и разбитым сердцем. Если так нужно. Может быть, когда-то и она сможет быть счастлива. В другой другой жизни.

 Отправлено: 18.06.12 19:51. Заголовок: Как же стать сильней..

Как же стать сильней
Чтобы не винить
Просто позабыть
Навсегда? ©

Не слушай меня! Пожалуйста, обними, снова обними! Просто подойди! Всего полшага и я весь твой, Руби! Всего каких-то полшага! Пожалуйста!
Гвин стал как-то ниже ростом. Он ссутулился настолько, что вот-вот у него появился бы горб. Если бы Руби взглянула на него, то увидела бы как посерело его лицо, как потускнели глаза, которые когда-то казались голубыми и яркими как весеннее небо. Теперь они были почти бесцветными и тусклыми. Тусклыми стали не только глаза. Потускнела жизнь Дандера. Теперь весь его мир был серым. Вместе с Руби он изгнал из него краски, радость и счастье. Выжег цветочные поля, высушил моря, истребив всех цветных рыбок, закрыл небо серыми тучами и навсегда спрятал солнце. Теперь это карандашный рисунок разрушенного стихией мира, в котором отныне будет существовать Дандер.
Еще неделю назад Дан верил в то, что она его счастье, а он ее вера. Это было для настолько очевидно, что он решился рискнуть всем, что у него было, чтобы проникнуть в архив. Он готов был на все ради Руби. И сейчас готов, но тогда у него были другие мотивы. Тогда им двигало желание быть с ней, дарить ей все свое тепло, заботу, любовь. А сейчас он лишь хотел ее защитить. Дандер не злился на нее. Он не мог на нее злиться, просто потому что она была во всем права. Он хотел оправдать себя, очернив ее родителей, разбив ее веру в них. Это мерзко. Руби права. Он мерзкий, отвратительный человек, который хотел выставить себя в хорошем свете за счет горя других. И сестру еще приплел сюда. Это совсем уже было низко.
Дандер не упомянул, что помимо того, что они делают друг другу больно, у него слишком много тайн от нее, а быть вместе и хранить тайны от любимого человека – это подло и не красиво. Это была вторая причина, почему им нельзя быть вместе. Дандер готов бы был довериться Руби, но не мог. Он боялся разговаривать об этом. О сестре, о себе, о своей проблеме. Ему проще было разбить ей сердце, чтобы она считала его ужасным человеком, чем раскрыть перед ней душу.
Как ловко судьба поменяла их местами. Раньше Руби шла на попятные. Она боялась дать волю чувствам и эмоциям. Но именно тогда, когда она решилась на это, Дандер сделал шаг назад. Но у Руби были причины: вера в невиновность родителей, вера в вину Дандера, принципы. А у Дандера нет ничего, кроме осознания вины за все и понимания того, что он опасен для нее. Очень опасен. Поэтому ему нужно сделать этот шаг. И пусть у него нет на это сил, но он должен отступить. Она еще так молода. Она сможет быть счастливою. Какой-нибудь молодой доктор, или министерский работник, или аврор, сделают ее счастливой. Не такой счастливой, какой мог сделать Дандер, но все же. Он не будет опасен для нее, как Гвин, не будет психовать по любому поводу, не будет злиться, не будет напоминать ей о том, что она потеряла. Кто-то другой станет ее верой и спокойствием, а Дандер незримой тенью проживет сколько ему отмерено, издалека наблюдая как его любимая малышка Руби превращается в прекрасную женщину. Так нужно. Так будет лучше. Так будет хорошо.
– Да, не сможем, – повторил Дандер, и голос его снова дрогнул. Аврор отвернулся, глядя куда-то в сторону. Он сжал руку в кулак, чтобы сдержаться. Таки ком подступил к горлу, но Дан не дал себе расклеиться. Он не слабый, он не должен переживать, он же сам все решил. Не должен страдать, не должен мучиться, но, Мерлин, как же это больно. Предательская слеза таки покатилась по щеке, но до конца своего пути не дошла. Гвин тут же смахнул ее рукой, делая вид, что убирает челку с лица. Он должен быть стойким.
Я не прав, Руби, но так нужно. Для тебя. Для твоей будущей жизни. Ты еще будешь счастливой. Я верю в этом. Но я не твое счастье, я твоя погибель. Дандер не мог сказать всего этого вслух, это дало бы Руби надежду на будущее, разбередило и без того кровоточащие раны.
– Мне пора. Пусть лучше так. Дандер снова повернулся лицом к Руби. Он снял с руки тот самый браслет и, взяв девушку за руку, вложил деревянные бусины, собранные на плотной нитке, в ее ладошку. Гвин ничего не сказал, но Руби и без слов все поймет. Это прощальный подарок. Он подарил бы ей свое сердце, но оно умерло.
– Прости, – снова повторил Дан, и, отпустив ее руку, обошел Руби. Он сделал несколько шагов вперед и обернулся, чтобы в последний раз глянуть на нее. Иди, Дандер! Иди! Тихонько вздохнув, аврор снова отвернулся и побрел вперед, засунув руки в карманы, оставляя позади всю свою жизнь.