Отправлено: 18.06.12 20:21. Заголовок: [Midnight conversations]

 Отправлено: 18.06.12 20:22. Заголовок: Дувр оказался намног..

Дувр оказался намного гостеприимнее, чем Дандеру показалось сначала. Он появился прямо напротив дома Руби. Но тут же развернулся и пошел в противоположную сторону. Где-то здесь он видел уютный парк, где можно спокойно побыть одному, не рискуя нарваться на случайных прохожих или полицию. Гвин забрел достаточно далеко, чтобы дом Руби скрылся из виду. И только после этого он отыскал скамейку, которую передвинул подальше в чащобу деревьев, и сел там в компании бутылки и своих мыслей.
Зачем тебе это надо было? Отказался бы идти, и никакой Нотт тебя не заставил бы. Сидел бы сейчас дома, читал газету, или книгу, или спал бы, в конце концов. Везет же тебе на встречи с ней. Целый месяц избегать встреч с ней, чтобы потом вот так столкнуться, и оказывается почти твои друзья ее родня. Это просто какая-то жестокая шутка судьбы.
Он ненавидел херес. Тем более яблочный, но ничего другого у него не было. А после шампанского уже было все равно, чем повышать градус. Поэтому Гвин за милую душу выпил уже почти пол бутылки, и планировал допить всю. Он сидел в тени деревьев, с которых периодически падали листочки, которые срывал теплый летний ветерок. Дан думал о том, что он делает со своей жизнью, с самим собой, с Руби. За что он ее так? Она же не сделала ему ничего плохо, а он с ней так жестоко поступил? Откуда в нем эта жестокость? Нет, это не его болезнь. Это другое. Что-то, что терзало его изунтри, добавляя к уже имеющимся ранам новые, еще более глубокие и не заживающие. Дандер прижигал их алкоголем сегодня. Это самый верный способ забыться. Он уже успел изрядно опьянеть, пока шел сюда, ибо первое правило выпивающего – не смешивай. А Дан запивал шампанское хересом. Это прямой путь к завтрашнему похмелью, но ему было все равно. Оно хотя бы заглушит мысли в голове, которые сейчас словно рой мокары налетели на Гвина, заставляя его голову разрываться. Это было ужасно.
Сколько времени прошло, Дандер не знал. Он не носил часов. Но бутылка как-то быстро опустела, и Дан пожалел, что не захватил что-нибудь еще. Он сорвал с бутылки этикетку и принялся делать самолетик. Получилась веселая игрушка не сразу. До того, как принять вид более-менее похожий на самолетик несчастная этикетка натерпелась такого, что врагу не пожелаешь. Дан вынул из кармана ручку и написал на ней несколько слов кривым из-за не слушающихся рук почерком, а затем, вынув палочку попытался отправить этот самолетик адресату. Но вместо этого Гвин просто утопил бумажку в воде.
– Ну, вот... – разочарованно, глядя на плавающую в луже этикетку, произнес Дан. Он насупился, усевшись на скамейку в позе лотоса, и стал думать, что ему делать дальше.
– Нет, домой не хочу... Там Нотт... Ох, уж этот Нотт... Гвин как маленький ребенок пригрозил кулаком пустоте, представляя там Нотта. – Ну, он у меня получит. Додумался отправить одного. И ведь знал же, стевл.. стервл.. гад, короче. Полюбому знал, что она там будет! Гвин возмущался, рассказывая бутылке, которая лежала на земле возле скамейки, о своих горестях. - А я ведь ее люблю... Понимашь, люблю. Но я дурак. Какой же я дурак! Я ее бросил. Понимаешь, бутылка, я ее просто взял и сказал "Нет, мы не будем вместе". А она такая несчастная там стояла, такая печальная. А я такой дурак. Такой дурак. Он обхватил голову руками, мотая ею из стороны в сторону. – Все! Пошли извиняться!
Гвин подхватил с земли пустую и измученную бутылку и поднялся со скамейки. Однако наступив на мокрую этикетку, поскользнулся и растянулся на траве. – Ну, вот... - снова произнес аврор, глядя в звездное небо. Какое-то оно непривычно чистое для неба Англии. Странно это. Не к добру. Дан таки поднялся на ноги, и даже устоял. Прижимая одной рукой к себе родную бутылку, вторую он запихал в карман и походкой аля странный мальчик ударился головой, Дан отправился гулять.
Прогулка его длилась довольно долго, ибо он петлял, вилял и даже пару раз успел упасть и разбить-таки бутылку. В очередной раз произнеся "ну, вот", аврор отправился дальше один. Но в итоге он вышел обратно к дому Руби, не покалечившись.
– Руби, Руби, Руби, аааааа, – напевал он, подходя к ее крыльцу. – Что ты, что ты, что ты, ааааа... А дальше как? Гвин сел на ее крыльцо, пытаясь вспомнить дальше слова песни. Он ее услышал давно, и сразу стал ассоциировать с Руби.
– Ну, вот, - снова произнес Дан любимую сегодня фразу, и глянул на порезанную руку. Таки задел рукой об бутылку. – Черт! – громко выругался аврор, вынимая из кармана галстук. одной рукой, пальцы которой уже готовы были завязаться тройным морским узлом, Дан попытался завязать ладошку, но получилось это опять же раза с пятого. То у него галстук из рук вывалится, то пальцы запутаются, то завяжет, но не там, то вообще не ту руку начнет завязывать. В общем зрелище было печально. Впервые за долгое время Дан так напился. Легче ему не стало, конечно. Но он искренне надеялся, что вот-вот полегчает, и ему не будет так противно думать о себе, о своих поступках.
– О, Руби. Гвин поднял голубые глаза на девушку, подошедшую к крыльцу, и опустил руки вниз, так и не довязав импровизированный бинт. – Првет. Он улыбнулся ей, но получилось это как-то криво и странно. Таки пьянство никого не красит.

 Отправлено: 18.06.12 20:24. Заголовок: and on your own beds..

and on your own
bedshaped and legs of stone
you'll knock on my door ©

От каблуков устали ноги, и Руби настолько было на все плевать, что, появившись после аппарации неподалеку от собственного дома, девушка просто-напросто сняла надоевшие ей туфли и до дома шла босиком, аккуратно ступая по холодному асфальту.
После такого, вымотавшего ее эмоционально, вечера ее ничего не волновало, даже то, как посмотрела на нее какая-то припозднившаяся парочка, с которой Руби пересеклась в начале своей улицы. Не волновало и то, что хихикали они за ее спиной, явно насмехаясь над странной Руби. Идите, идите дальше, у вас уже есть свое счастье, зачем вам видеть тех, у кого счастья нет?
Впрочем, когда парочка скрылась за углом, Миффлин и вовсе про них забыла. Все, о чем она могла думать - так это злиться на себя за то, что сегодня, да и не только сегодня, а с первого дня знакомства с Гвином, она делала все не так. Но даже на эту злость у нее в итоге не хватало силы - она корила себя, но все больше и больше ей просто не хотелось ни о чем думать. Нужно забыться сном, а завтра будет новый день, может быть, он даже будет лучше...
Она старалась не думать о Дандере, но воспоминания о нем так глубоко врезались в ее сердце, и сожаление о том, что снова они разошлись, оставив все как есть, терзали Руби, всегда были с ней. Она никуда от них не денется, ей просто нужно научиться жить, мирясь с ними. Она должна понять - всегда, когда Дандер будет рядом, ей будет так же плохо, как в тот день, когда они все сказали друг другу, потому что это уже не вычеркнешь. Она должна привыкнуть к тому, что ее любовь никогда не перерастет во что-то большее - так и останется надеждой, у которой нет никакого основания, но она настолько жива и настолько въелась в ее душу, что это уже навсегда. Да, она кидается этим глупым, бескомпромиссным словом - "навсегда". Но ведь так и есть... В их отношениях с Гвином всегда все было на "повышенных тонах": самое лучшее свидание, самая болезненная ссора, самый желанный поцелуй, самое сложное расставание, самые важные слова, самые тщательно скрываемые секреты. И Дандер для Руби всегда был самым-самым.
На подходе к своему дому, девушка заметила, что на ступенях кто-то сидит. И поэтому, ее рука вместо ключей, которые Руби пыталась отыскать в сумочке, ухватилась за волшебную палочку. Ей стало жутковато - какая-то темная фигура, сгорбившаяся, перекрывает ей путь к ее двери, и кто это - понять она сможет, только когда подойдет. Ночной гость громко чертыхнулся, и принялся наматывать что-то на руку - Руби сжала палочку и сделала еще несколько шагов, прежде чем поняла, кто перед ней.
- Дандер? - тихо позвала она.
Он поднял на нее глаза, и девушка с болью в сердце заметила, что Гвин пьян.
Что он тут делает? Почему пришел к ней? Почему такая виноватая улыбка на его губах? Она догадывалась о причинах, которые привели Дана сюда. Избавление от боли для них обоих было друг у друга, и оба они так устали справляться с ней, боясь обратиться за "лекарством". Но когда человек пьян, и когда его чувства еще больше оголены...
Руби не могла поверить в то, что это она довела Дана до такого состояния. Когда он злился на нее - там, в его квартире, ей просто было ужасно страшно, но сейчас Руби смотрела на Дандера, который зачем-то намотал на руку галстук, а теперь так блаженно уставился на девушку, и не могла сдержать себя: она переживала за Дандера всей душой, и жалость, которая проснулась в ее сердце, вовсе не была чем-то таким позорным. Девушка любила Дандера, и видеть его в таком состоянии - а она знала, что причина здесь может быть лишь одна, сама Руби, было для Миффлин больно.
- Ну зачем же ты?.. - ее сердце тут же оттаяло и забилось в свою полную силу, снова участь чувствовать на всю катушку. Будто с него железные обручи спали. - Ну посмотри, что ты с собой делаешь...
Ее голос был ласковым и нисколько не осуждающим.
- Ну разве можно так? - она положила свои вещи на лестницу, а сама опустилась на колени рядом с мужчиной и обхватила ладошками его лицо, ласково гладя большими пальцами Гвина по щекам. Он скитался где-то, с холодом в сердце, такой одинокий, такой запутавшийся, решивший спастись от этого всего с помощью алкоголя - кажется, тетушкиного хереса, потому что пахло от Гвина яблоками и спиртом, и нашел свое спасение в том, что бы придти сюда... Руби не злилась на него, хотя, казалось бы, любого пьяного мужчину нужно просто гнать взашей, не разбираясь - пусть трезвеет и приходит разговаривать, если ему так хочется. Она слишком сильно любит его, что бы отвращение к пьянству сегодня могло праздновать победу.
- Весь пиджак испачкал... - ласково пожурила Гвина Руби, смахивая пыль с его плеча. - Вот глупый какой!
Она не хотела и о чем его расспрашивать - хотела дарить ему только такое нужное ему спокойствие. Потом они со всем разберутся, если он этого хочет. Потом, а сейчас - она просто поможет ему так, как умеет.

I know you think I'm holding you down
and I've fallen by the wayside now
and I don't understand the same things as you
but I do... ©

 Отправлено: 18.06.12 20:24. Заголовок: Если бы Дандер прише..

Если бы Дандер пришел сюда раньше, то его бы замучила совесть. Он и так терзался тем, что пришел к ее дому в таком мерзком виде. Однажды он уже появился перед ней пьяным, но тогда он хотя бы вел себя адекватно, а сейчас он надрался настолько, что на ногах уже не стоял даже, что уж там говорить об адекватности.
И вот она сама. Снова стоит перед ним. Такая же красивая, обеспокоенная, напуганная и с палочкой в руках. А чего он ждал? На ее крыльце посреди ночи сидит какой-то мужик. Как отреагировать одинокой молодой девушке. Другая бы на ее месте уже вызвала бы полицию и ни за что одна бы не подошла к нему. Но Руби не другая. Руби особенная. Дандер верил в это, он верил в нее. Руби была его верой, его спокойствием, его светом в конце тоннеля, в который он сам себя загнал. А сейчас, глядя ей в глаза и виновато улыбаясь, Гвин что есть сил бежал к этому свету сквозь темноту.
– А что? Он опустил голову, разглядывая свои руки, а потом снова посмотрел на Руби. – Я гляю.. то есть гуляю.
Она опустилась рядом с ним и коснулась его лица. Дан закрыл глаза, наслаждаясь этим моментом. Его все сильнее тянуло из темноты к свету, а Руби сама сейчас протянула ему руку. Ее ласковый голос, ее взгляд, ее теплые руки на его щеках. Он наклонил голову чуть в бок, чувствуя тепло ее маленьких пальчиков. Это было так приятно, что не хотелось открывать глаза.
– Да и черт с ним, – Гвин махнул рукой. В трезвом состоянии Дандер тут же ударился бы в панику и немедля бы переоделся, а сначала еще и вымылся. Но под действием алкоголя его фобии притуплялись. Его маленькая тайна будто бы просто засыпала под воздействием спирта и хмеля, что было ему на руку.
Он перехватил руки Руби и легонько сжал ее маленькие ладошки. Как же ему не хватало ее прикосновений. И пусть ею сейчас движет лишь жалость к его опустившейся персоне, но главное, что она рядом, и не прогнала его прочь. Нет, его Руби на такое не способна. Она благородна и умна, и всегда готова помочь.
– Я такой дурак, Руби! Такой дурак! – запричитал Гвин, уткнувшись носом в ее пальчики. Каждый день он убеждал себя, что поступает правильно, что все его действия верны. Но именно сейчас, в эту самую минуту, он вдруг понял, что все его действия просто фальшь. Все, во что он верил так свято просто самоубеждение. Дандер заставлял себя верить в это, но именно сейчас он понял, что все это рассыпалось в прах. Ему нужна Руби, а он нужен ей. Нужен настолько, что даже пьяного она готова принять его и помочь ему. – Прости-прсти меня. Язык заплетался, но Дан пытался говорить четко, чтобы Руби понимала все его бормотание. Он все еще держал ее за руки, боясь поднять голову. Если он взглянет ей в глаза то это конец.
А если она его сейчас прогонит? Гвин резко выпрямился и испуганно заглянул ей в глаза. Таки алкоголь делал свое дело и в голову лезли самые разные мысли. От приятных до ужасающих и абсурдных. Он думал о том, что они могут сейчас помириться, и о том, что сейчас из ее двери появится какой-нибудь кто-нибудь и даст Дану по шее, и о том, что она сама его прогонит. Обо всем и сразу. В голове творился хаос, но одно Дандер знал четко и ясно - он должен все сказать ей прямо сейчас. Другого шанса у него не будет. Сейчас он может снова все решить, но это решение может быть настолько прекрасным, что он боялся его. Дан привык к той боли внутри него, к пустоте, к одиночеству, к тьме, в которой он жил, а сейчас он может выйти на свет и обрести спокойствие, и это его пугало.
Он еще раз глянул на Руби, а затем опустил взгляд на ее руки, которые все еще сжимал в своих ладонях. Аврор молчал, перебирая теплые пальчики. Ему нравилось вот так сидеть рядом с ней. Но алкоголь делал свое дело, и Гвина клонило в сон, а спать нельзя. Он же еще столько не сказал ей. Гвин снова понял на девушку глаза.
– Прости меня, – снова произнес он, тяжело вздохнув. – Я все испортил. Испортил всю твою жизнь. Я ужасный, мерзкий человек... Отвар.. Отарвт... Плохой, в общем. Сложные слова его мозг отказывался выдавать, а язык произносить, поэтому Дандер заговаривался, а потом переключался на более простые, но не менее понятные. – Ты во всем была права. Во всем и всегда... Гвин причитал, глядя то на Руби, то на ее руки, которые все еще покоились в его холодных ладонях. Ему сейчас было хорошо и спокойно, но то, что он говорил, заставляло его нервничать.
– А еще я потерял запонки.. Дан, когда не контролировал себя, походил на ребенка. Он мог перескакивать с мысли на мысль, говорить какие-то глупые вещи, а сейчас он еще и смотрел на Руби как провинившийся мальчишка, готовый понести за свой проступок любое наказание.

 Отправлено: 18.06.12 20:25. Заголовок: Он не дал ей отряхну..

Он не дал ей отряхнуть грязь с его плеча, а перехватил ее руки и прижал их к своему лицу, и Руби не сдержала улыбки. Если бы он только знал, как сильно его не хватает ей, и как важно для нее любое, хоть самое крошечное, проявление его чувств. Как только она понимает, что ему не все-равно - тепло разливается по ее душе, а раны на сердце начинают затягиваться. И любовь расцветает, будто подснежники после долгой зимы.
Гуляет он, так она и поверила - вон как загулялся, что даже язык его не слушается. Но Дандер нисколько не был Руби отвратителен - он был таким милым и добрым, даже сейчас, а его прикосновения... о, его прикосновения! Разве она когда-нибудь чувствовала что-нибудь прекраснее их? Всегда с такой аккуратностью Дандер касался ее, будто боялся потревожить ее, но именно его ласки Руби хотелось все больше и больше. А он закрывал глаза, ловил ее пальчики, с таким блаженством на лице не отпускал ее руки от своих щек, что Руби хотелось расплакаться от счастья и умиления. Разве можно на него злиться, разве можно его прогнать, разве она не видит, как нужна ему, как каждое ее прикосновение делает его счастливие? А разве не для этого она вообще живет? Что бы делать Гвина самым счастливым человеком на земле - так, как она может, стремясь быть ему ближе, ближе, и еще ближе, беречь его светлую душу, склеить разбитое сердце, зажечь в нем теплый огонек? Лишь бы Дандер не оттолкнул ее снова по одному ему ведомым причинам...
"Почему?" - опять этот болезненный вопрос напомнил о себе. Почему он ее оставил тогда, когда они могли бы стать друг для друга всем, уже были готовы к этому? Зачем он запретил себе любить ее? Ведь это именно так, Руби знает! Он все эти недели мучился не меньше, чем она, и так и не смог ее забыть. И вот он оказался здесь, отчаявшийся и ищущий ее прощения.
- Вот-вот, дурачок, - назидательно закивала Руби, а потом рассмеялась. - Тетушкин херес еще никого до добра не доводил, запомни это.
Когда он ушел, оставив ей только свой браслет, девушка потеряла всякую надежду на то, что им еще хоть раз суждено будет проводить друг с другом время, не боясь своих желаний и не стесняясь говорить какие-нибудь милые глупости. Когда сегодня они танцевали, ей тоже не нашлось, что сказать ему, кроме ответов на его вопросы, но сейчас... Она видела, что он не может справиться с тем, как сильно она ему нужна - его руки не хотят отпускать ее, но она и не хочет, что бы он отпускал ее. Единственное, что ее насторожило - это то, что его рука перевязана галстуком, но она не успела спросить об этом, потому что Дандер снова заговорил.
Он просил у нее прощения.
- Глупый, глупый... - снова повторила она, закачав головой и улыбаясь. - Ты же даже не представляешь... Ты не испортил, ты изменил мою жизнь. Ты научил меня верить и ценить то, что у меня есть. Ты даже не представляешь, Дан... Мой хороший Дан...
Она думала, что у нее никогда не получится сказать ему это, что он никогда больше не придет, что они - чужие люди, но теперь внутри нее ликовало ее сердце, ухватившееся за догадки, почему, не смотря на все обещания и на всю ту боль, на все строгие правила, на глупые сомнения, Гвин сейчас здесь.
- Зачем ты себя так мучаешь, Дандер? Почему забыл, что я тебе говорила? Ты замечательный, помнишь? А я предупреждала, что со мной не нужно спорить!- качала головой Руби. - Вот лучше скажи мне, что у тебя с рукой?
Руби ухватилась за ладошку Гвина и принялась разматывать галстук - очень осторожно, потому что спустя пару оборотов Руби поняла, что он пропитался кровью. Когда Руби сняла с ладони галстук полностью, она заметила глубокий порез. Дандер, ну что же ты себя не бережешь... Кое-кто так сильно о тебе волнуется, между прочим, а ты - решил напиться, да еще и покалечился.
- Ну вот... - произнесла Руби, не зная, что сегодня эта фраза была коронной фразой Дандера. Но, в конце концов, они же - родственные души, и, наконец, заметили это и начали прозревать, а это значит, что они уже чувствуют настроения друг друга, делят печали и радости.
- Опять нужно тебя лечить, - ее личико сделалось взволнованным - это же било ее так сильно, то, что с Дандером не все в порядке. Она волнуется за него - каждый день думает, как он там, не случилось ли чего на его страшной работе. И пусть даже это - вовсе нее ее забота, потому что они должны были пойти разными путями, но разве же она могла не волноваться за его жизнь? И даже небольшая ранка заставила ее сердечко болеть. Но теперь это была та боль, с которой Руби знала, как нужно справиться. "Эпискей" быстро исправило все дело, а потом Руби просто-напросто поцеловала то место, где минутой раньше красовался некрасивый порез, поднеся руку Гвина к своим губам.
- Запонки он потерял, - проворчала она. - А вот не нужно себя до такого состояния доводить, а ты на что рассчитывал?
Но даже не смотря на то, что Гвин был чертовски пьян, вел себя как ребенок, винил во всем себя, Руби видела перед собой просто потерявшегося человека, который, наконец, дал волю своим чувствам. И Руби могла его спасти. Она хотела его спасти. Потому что это было и ее спасением, ее радостью, ее светлым днем, ее самым лучшим сном, который мог превратиться в явь. Жить для него - вот что было ее самой сокровенной мечтой. И если бы он только разрешил...

 Отправлено: 18.06.12 20:28. Заголовок: Что сейчас творилось..

Что сейчас творилось в голове Дандера нельзя описать словами. Он готов был прыгать, бегать, кричать от радости. Ведь Руби его не прогоняла. Она его приняла. Приняла такого, какой он есть. Он видел, как снова загорелись ее глаза, едва стоило ей коснуться его лица, видел, как она улыбается. Нет ни жалости, ни отвращения на красивом личике. Только умиление и радость. Это придавало ему столько сил, что надежды на будущее, совместное будущее, снова зажглись, и теперь горели так ярко, что слепили глаза.
Дан отчаялся. Он разочаровался в себе, в своей жизни, в своем существовании. Но где-то очень глубоко в душе, еще пытался пробиться сквозь бетон одиночества и страха, маленький росточек надежды на счастье, и сейчас, когда Руби улыбалась ему, смеялась, сидя рядом с ними и держа его за руки, этот росточек пробился с такой силой, что разрушил все преграды в пыль. Дандер снова поверил в то, что он еще может быть достоин счастья и прощения. Руби столько всего должна простить ему. Конечно, только если она сама захочет, но Дандер смотрел ей в глаза и понимал, что она все давно простила. А если и не давно, то сейчас точно простила ему все.
– Я верну ей. Дану было стыдно, что он так нагло украл выпивку с чужого праздника. Он все еще считал, что был там лишним. Но с другой стороны, если бы Нотт не заставил его пойти, то он бы сейчас не разговаривал с Руби, не держал ее за руки, не смотрел в ее глаза и не слышал бы ее смеха. Несколько часов мучений стоили того, чтобы сейчас сбылись все мечты.
И снова она назвала его глупым. Наверное, она права. Дан не спорил. Он был глупым, был дураком, был идиотом. Кем он только не был в своих собственных глазах. Никто не корил Дандера так, как он сам себя. Совесть самое лучшее наказание за все грехи.
Ее хороший? Гвину сначала подумалось, что он ослышался, но Руби же была трезва, в отличие от ее ночного гостя, и говорила вполне осознанно. Значит, не поздно. Значит, у него есть шанс все исправить, и получить то, чего он так жаждет.
– Я же обычный и бесполезный. Как я могу изменить твою жизнь? – Дан снова сжал ее пальчики, не желая отпускать их. Он боялся, что это все лишь плод его пьяного воображения, и что если он разожмет ладонь, то Руби исчезнет, испарится в темноте, а он так и останется сидеть здесь один с разбитым сердцем.
– Замечательный, – медленно повторил Дандер за девушкой. – А Ли сегодня назвал меня кактусом, который чахнет. Гвин наконец-то нашел человека, которому мог пожаловаться на коварного Фэрлиа. Но кроме кактуса ничего не смог вспомнить. Ведь даже эта вечеринка теперь не казалась ему столь ужасной. – Что с рукой? С какой рукой?
Дан как-то забыл, что у него порезана рука. Он не ощущал щиплющей боли в ладони, просто потому что радость и счастье перекрывали ее, поэтому он и забыл что под намотанным кое-как галстуком кровоточит порез.
Когда Руби произнесла "ну, вот" Дандер рассмеялся. Потом он расскажет ей, что эту фразу за сегодняшний вечер он произнес, как минимум раз пять. – Мы упали... вон там, – Гвин ткнул пальцем в сторону парка. – И бутылка разбилась. А я видимо пытался ее спасти, но порезался... Дан так искренне кивал, подтверждая свои слова, пока Руби разматывала галстук, что не поверить ему и не умилиться было бы сложно. Пьяный Дандер это находка для тех, кто любит умиляться над детьми. Перед вами будет двадцатисемилетний ребенок, который смотрит на вас огромными голубыми глазами и рассказывает какие-то глупости. Перед Руби предстал еще один Дандер. Такой, какой он и есть. Суровый внешне, ребенок внутри. Дан заставлял себя быть серьезным, но с Руби ему было так легко и спокойно, что он мог позволить себе быть самим собой, быть таким же безалаберным, как Нотт, как ее кузен Руди, как ее тетушка Кларисса, которая наверняка просекла всю тему и уже планирует их будущую свадьбу.
– Ты мой маленький ангел-хранитель, – проговорил Дан, пока Руби колдовала над его боевым ранением. Он умилился, когда она поцеловала его в ладонь, прямо туда где еще секунду назад был порез. Такого с ним еще никогда не было, но это было настолько приятно, что Гвин хотел, чтобы это продолжалось вечно. Ни одна девушка еще не заботилась о нем так. Обычно пьяного его выгоняли домой отоспаться, а не называли хорошим и замечательным.
– Знаешь, – Гвин наклонился к девушке, сократив расстояние между их лицами до нескольких сантиметров. – Во мне живут демоны. Вот тут, – он постучал указательным пальцем себя по лбу. – Они называют это простым расстройством, но это как одержимость. Ее нужно постоянно контролировать... Постоянно ждать, что вот-вот все вырвется наружу... И вырвалось же... Гвин снова вспомнил, что он натворил в тот вечер. Это преследовало его ночами. Ему снился тот страшный момент, когда он едва не покалечил Руби. – Я опасен. Для себя, для окружающих. Для тебя... Особенно для тебя. Дан замолчал, глядя в зеленые глаза, которые с такой нежностью смотрели на него, что у него сердце колотилось, как будто готовилось стартовать на Луну.
– Какая же ты у меня красивая... – тихо произнес Дан, проводя пальцами по щеке девушки. Нельзя было напиваться, нельзя было идти на эту вечеринку. Да к чертям эти нельзя. Нужно, можно, хочется. Сейчас Гвин снова готов был бороться за их любовь. Руби была права. Нужно верить, и он поверил. Он поверил в то, что может быть другой путь избежать срывов. Ведь ему так спокойно рядом с ней. Никаких плохих мыслей, никакой злости, никакой боли. Боль ушла вместе с порезом. Не только та, что причиняла ранка, но и та, что копилась внутри. Раны затягивались, а боль уходила, и уходила быстро. Она оставляла после себя спокойствие и умиротворение.

 Отправлено: 18.06.12 20:29. Заголовок: - Даже не думай! - с..

- Даже не думай! - снова улыбка. - Тетушке тоже не на пользу спиртное, так что бутылкой меньше - это лучше.
Только потеряв, начинаешь по-настоящему ценить то, что исчезло из твоей жизни. Руби казалось раньше, что им и терять нечего - ничего и не было меж ними, кроме того свидания. Они так старались не заходить за рамки - вдвоем, что едва не спугнули свое счастье. Сначала они бежали от него, потом не совпали в том, когда были готовы его принять, и вот, пожив в этой кромешной темноте, наконец, поняли, что если они что-то не изменят - тогда точно счастье выскользнет из их рук. Так неужели им так уж нужно проверять на себе прописную истину? Может быть, они будут умнее, и так все поймут? Что никогда - никогда! - нельзя оставлять свое счастье без поддержки, без внимания, без участия? Они не потеряли еще ничего, но это едва-едва не произошло...
Руби не сможет никогда привыкнуть к одиночеству - неужели она не поняла? А Дандеру будет сложно справляться с самим собой без нее - неужели он не осознал?
Но он здесь. И она здесь. И это так прекрасно, что в его взгляде больше нет того холода и боли, которые Руби видела раньше. С такой надеждой смотрит на нее Гвин, что ей не терпится сказать ему самое главное - то, что Руби любит его. Ооо, как, наверное, он обрадуется! Больше никаких страхов, они их вместе победят. Никакой боли, только он для нее и она для него. Только так.
И, Дандер, она никуда не исчезнет. Зачем? Что бы снова оказаться в холодном океане своих переживаний? Там же даже дышать невозможно... А он еще спрашивает, как он меняет ее жизнь!
- Ты делаешь ее лучше, - тихо ответила Руби. У нее ведь ничего больше не осталось, кроме Дандера. Конечно, у нее есть друзья, у нее есть тетушка Кларисса, Стивен с Клэр, Бенжамин и Рудольф, есть Подмор, есть Кэрри, но она - ничто без Дандера. Пустой деревянный болванчик, кукла, которая больше не в силах ощутить то, каким прекрасным может быть этот мир, если в нем есть любовь.
- Ты... правда был похож на кактус, который чахнет? - спросила девушка. Нотт, как всегда, точен в определениях. Но если это правда так, то Миффлин понимала, что это значит - что без нее Дандер тоже будто ни жив, ни мертв. О, ее бедный аврор, зачем же он загнал себя в эти страдания, ведь она готова была еще тогда навсегда остаться с ним?
Смеется. Как же она любит, когда он смеется!
- Еще и упал! - она прикрыла глаза и демонстративно вздохнула - что с тобой делать, Дандер Гвин, если ты вот такой вот оболтус почище Нотта? - И, что-то мне подсказывает, что упал ты не один раз.
Руби, конечно, не любила пьяных. Но когда пьян был Дандер, он из сурового аврора превращался вот в такого беспомощного, забавного, наивного человека, а его слова становились как никогда искренни и честны - Миффлин могла не сомневаться, что Дандер выкладывал ей в этот момент все, что тяготило его душу и все, что ему так хотелось сказать Руби раньше, но он не мог этого себе позволить.
Его ангел-хранитель... Да, Дандер, да, она всегда будет рядом с тобой, всегда будет делать все, что бы твое сердце наполняла только любовь, что бы ты забыл о том, что такое - горести, а твои страхи навсегда исчезли. Его ангел-хранитель - когда Руби услышала это, она от удовольствия прикрыла глаза, а когда открыла их вновь - лицо Дандера было так близко от ее, что ее сердце сладко замерло, будто собиралось и вовсе перестать биться, что бы и время вместе с ним остановилось. Такой же прекрасный момент...
- Так вот почему... - она чуть нахмурила брови, потому что вот он, ответ на так долго мучивший ее вопрос... Всего мгновение - это болезненное выражение на ее личике, когда она складывала все эти два плюс два, а потом Руби взглянула на Дандера с такой нежностью, будто все ее чувства превратились разом именно в нее, и осталась только она одна, нежность.
Так вот почему он ушел! Он испугался за нее! Он хотел собственным счастьем пожертвовать, что бы не опасаться за нее! Мерлин, а теперь объясните ей, ну как ей не влюбиться в этого человека всем сердцем? Благородный рыцарь, он уже второй раз за свою жизнь отступает лишь потому, что не доверяет себе и не хочет мешать, не хочет причинить боль, не хочет стать причиной всех бед. Сначала - с Шарлоттой. Теперь с ней. Ну уж нет, Дандер Гвин, теперь ты просто обязан подумать еще и о себе! И вообще, неужели же ты еще не понял, что без тебя Руби зачахнет, как цветочек, который забывают поливать? Превратиться в сухую желтую былинку, а потом и вовсе исчезнет.
Руби дотронулась пальчиками до его губ, останавливая речь мужчины, а потом тихо прошептала сама:
- Это не демоны. Это просто мерзкие пакостники. Они слабые и дурацкие, и ты с ними справишься, только верь в себя. Или разреши мне в тебя верить. Никогда не отступай, Дандер! Просто шагни вперед. Ко мне...
Ей хотелось доказать ему, что он сильнее, что он лучше, чем сам себе кажется, и она нашла способ:
- Ты - мое счастье. Повтори это за мной, хорошо? И запомни. Мое счастье, - сказала она.
Его пальцы на ее щеке - она запомнила это прикосновение. Она так его любила. И теперь, что бы Дандер не смел ни на йоту ни в чем сомневаться, она обняла его и прижалась своей щекой к его щеке, и провела рукой по его жестким волосам на затылке. Никому она его не отдаст, и точка. Никогда и никому. Теперь ее очередь удержать его. И она удержит тебя, Дандер Гвин.
- А от тебя яблоками пахнет.

 Отправлено: 18.06.12 20:31. Заголовок: – А еще я, кажется, ..

– А еще я, кажется, обидел Клэр, но я ведь был там лишним. Я же не ваша семья. Дан искренне переживал, что мог испортить праздник. Они ведь так готовились, ждали этого дня. Клэр и Стивен казались ему такими счастливыми, что Дан побоялся уйти в самом начале. Он не хотел обидеть невесту, к тому же Бен убедил его остаться. – Тогда не буду. Гвин хмыкнул. – Но тетушка у тебя мировая. Ему понравилась ее семья, ее друзья. Все кроме этого Малькольма. Его Дан запомнил. Он видел, как тот пялится на его Руби. Тогда, конечно, она не было его Руби, но сейчас она принадлежала только ему, и уж теперь Дандер ее никому не отдаст. Никаким Генри или Малькольму, или еще кому-то. Пусть они все кусают локти, ибо сами виноваты, что упустили такое сокровище. И если этот Браунинг снова попробует появиться возле Руби, Гвин его просто убьет, как и обещал. Посметь назвать его прекрасную девочку серой мышью мог только трус и глупец. Его Руби – свет. Она солнце, которое освещает его мир. Никто не поймет его чувств, кроме тех, кто когда-нибудь, хоть раз в жизни, любил так, как любит ее Дандер.
Гвин и не представлял себе такого. Он делает жизнь Руби лучше. Как так возможно? Дан всегда жил тихо, никого не трогая и стараясь хоть какую-то пользу принести хоть кому-то, а тут оказывается он делает ее жизнь лучше. И ведь она не лжет. Дандер видел это по глазам. Руби никогда не врала ему, и он верил каждому ее слову безоговорочно.
– Не знаю. Аврор пожал плечами. Когда-нибудь Нотт расскажет Руби, как он наблюдал за тем, как медленно умирает его друг, и ничего не мог сделать, но сам Дандер этого не хотел говорить. Не сейчас. Никогда. Нельзя портить такой прекрасный вечер этими ужасными воспоминаниями, которые теперь просто пыль. – Наверное, был. Сидел на диване и покрывался пылью. Сливался с мебелью Нотта. Я, кстати, у него живу сейчас... К чему он это сказал не понятно. Просто Дан уже не контролировал свои мысли, а потому нес все, что приходило в голову. Сейчас, вспомнив Нотта, он вспомнил, что живет у этого балбеса, и если у него сегодня было свидание, то домой Дандеру возвращаться лучше не раньше полудня следующего дня, а это значит, ему придется вернуться в Уайтчепел, или скитаться по улицам, или...
– Ну, я же не виноват, что там такая скользкая и почему-то мокрая трава. Гвин насупился, обижаясь на траву. Он забыл, что сам же эту траву и намочил, пытаясь отправить какое-то путаное послание кому-то. Дан уже не помнил, что написал там, и кому собрался отправить самолетик, да и неважно уже. Все равно он утонул в луже, а чернила стерлись еще до того, как бумажка пошла на дно. – Да подумаешь. Я же не в грязь упал, а на травку. Там мягко и чисто. Дандер улыбнулся девушке, наблюдая, как она изображает недовольство, но он знал, что она не недовольна, потому что ее глаза лучились счастьем, а какое недовольство может быть, когда ты счастлив.
– Что почему? Дан удивленно поднял брови, но потом и сам сообразил. – А, да. Вот почему. Да, да... Я знаю, я дурак. Но я хотел, как лучше... Чего уж сейчас-то скрывать. Раз уж он решил выложить ей все, как на ладони, то пусть она знает, что разбив ей тогда сердце, хотел уберечь ее от своих демонов, которых он не в состоянии сдерживать долго. Но сейчас он понял, что это глупости. Все это просто бредни труса, который перестал надеяться. А сейчас Дандер снова надеялся, верил и готов был на все, чтобы сделать Руби счастливой. Он так устал быть один. Вечно один, вечно в пустой квартире, в темноте и страхе. Он боялся одиночества, но с ним не уживался никто, а Руби смогла. Она смогла победить его страхи и заставить их уйти. Необыкновенная, прекрасная, самая лучшая на свете девушка.
– Спасибо тебе, – Дан снова опустил голову, разглядывая ее руки. Ему нравились ее тонкие маленькие пальчики. Но сейчас он хотел скрыть смущение и радость. Она верит в него. Никто в этом мире никогда не верил в него, а она верит. Это так прекрасно, что Дандер готов был взорваться от переполняющих его чувств. – Я постараюсь... Нет, я буду верить. В себя, и в тебя. И в нас.
Дан верил в них больше, чем в одного себя. Вдвоем они смогут справиться с любыми невзгодами, а поодиночке просто погибнут, завянут, превратятся в тени. Этого нельзя было допустить. Дан слишком любил Руби, чтобы позволить ей это. Она должна сиять, её счастью должны завидовать, и они будут завидовать тому, какая она счастливая, тому, как счастлив Дандер, когда приходит к ней. Всему. Их счастье будет еще больше, чем счастье ее кузена и его невесты. Миффлин и Гвин слишком долго боролись за него и едва не потеряли, именно поэтому сейчас они будут ценить его так, как никто другой, держась друг за друга так крепко, как только хватит сил.
Дан прижал девушку к себе, когда она его обняла. Он уткнулся носом в ее шею, вдыхая аромат любимых духов. Отныне и навсегда этот аромат будет его любимым.
– Мое счастье, – повторил он шепотом, обнимая Руби. Этого было достаточно, чтобы сбросить последний камень с души Гвина и подарить ей свободу, о которой она мечтала с тех самых пор, как Дандер понял, что любит Руби. Он так долго навешивал оковы на самого себя, что сейчас с его плеч будто скала обрушилась, окатив его волной легкости.
– Я люблю тебя, Руби Миффлин, – все так же шепотом произнес Дан. – Люблю всем сердцем и душой. Он не надеялся на ответные слова прямо сейчас, но он знал, что его чувства взаимны. Если бы Руби была равнодушна, то исход вечера был бы другим. Но он ее счастье, ее вера, ее радость, а значит, она должна знать, что она его жизнь.

 Отправлено: 18.06.12 20:35. Заголовок: let it never be said..

let it never be said, that romance is dead
cos there’s so little else occupying my head ©

- Клэр все знает, - щеки Руби зарумянились. Она не любила обсуждать с кем-то свою личную жизнь, особенно ее несчастливые события и моменты, но Ларкинс поймала ее как раз в тот момент, когда Миффлин нужно было поделиться, иначе бы она просто сбежала, ничего не объяснив. - Когда ты ушел... - нет, не будет же она говорить, как ей было плохо, когда за ним захлопнулась дверь? Что ее трясло и она едва не плакала? Зачем ему это знать? Тем более, сейчас, когда совершенно не нужно портить плохими воспоминаниями то, что рождалось в их сердцах. - В общем, она не сердится, ей пришлось и меня отпустить. Мы с тобой оба сбежали.
Нет, Клэр не будет сердиться. Она, напротив, порадуется, когда увидит их вместе - а это так и будет, теперь уже точно. Они еще молчали об этом, вдвоем, но каждый прекрасно понимал, что теперь у них одна на двоих жизнь, что теперь они, вот прямо с этого момента, становятся парой. Дандер и Руби, Гвин и Миффлин - теперь всегда и везде вместе. И Руби стоило только представить, сколько счастливых моментов их ждет впереди, и у нее начинала кружиться голова: теперь-то уж Дандер не уйдет ни от одного ее поцелуя, у них будет столько свиданий, сколько они сами захотят себе устроить - и все еще лучше и еще счастливие, чем то, что у них было, и заканчиваться они будут так, как Дандеру и не снилось. Хотя кто знает, может быть, и снилось... Теперь будет не одно-два счастливых воспоминания, а много.
И пусть кто-то скажет, что любовь - чувство непостоянное, ветряное, и быстро исчезает. Ну, видимо, они просто не знают, как это - любить по-настоящему, отдавая все свое сердце - все, что у него есть.
- Хороший мой... - опять повторила Руби, жалея Дандера. Сливался с мебелью, хандрил, страдал... Разве так можно? Миффлин даже не по себе стало - ее любимый мужчина переживал и печалился, как так можно вообще?
- Еще бы ты в грязь упал! Я бы тогда тебя не обнимала, понял? - рассмеялась Руби. - Отправила бы снова в фонтане купаться, а до ближайшего тут топать два квартала!
Хотел он как лучше... Вот только для кого лучше? Для него? Вот уж вряд ли. Для нее? Эх ты, Дандер Гвин, не учел самого главного - если Миффлин знает, что тебе плохо, она не может быть счастлива. Ее счастье - в твоем счастье. И пока Руби не увидит, что в голубых глазах ее любимого аврора светиться радость, она сама никогда не сможет ни с чем справиться.
- Верь, и никогда - слышишь? - никогда не бросай меня больше, - "я же не смогу без тебя"... Сказать это? Да он и так знает.
А теперь можно было ни о чем больше не думать, только обнимать его крепко, чувствуя, как он уткнулся в ее плечо, и чувствуя, как его теплое дыхание приятно щекочет ее кожу. Она ласково гладила Дандера по волосам, счастливая, уже будто и сама опьяненная, полная надежд и знающая, что ей все по плечу - любое желание.
И сквозь это блаженство Руби услышала самые главные, самые нужные, самые желанные слова, которые ей хотелось услышать именно от Дандера, и ни от кого больше: он любит ее. Руби отпрянула от Гвина, но вовсе не для того, что бы сбежать, а что бы заглянуть в его глаза, и растроганно прошептать:
- Дандер... О, Дандер...
Ей не нужны были больше никакие богатства - вот оно, ее главное: его любовь. Она не знала, чем заслужила этот дар и кто там на небесах улыбнулся и решил, что пусть Руби его получит, но это было самое чудесное чудо, которое могло произойти с Миффлин. Она же думала, что никогда не услышат эти слова, и никогда не сможет сказать Дандеру в ответ то, что она тоже - влюблена в него по уши, как глупая романтичная школьница, но звезды, небо, Мерлин - кто-то там выше - распорядился, что Руби и Дандеру суждено быть вместе, не смотря ни на что. И спасибо им за это.
В ее глазах забрезжили счастливые слезы, но она не дала им пролиться: пусть лучше останутся для того, что бы потушить веселый пожар, в котором вспыхнула ее душа, и от которого ей стало так тепло и уютно... У нее будто крылья выросли, даже голова закружилась, и Миффлин притянула к себе мужчину за воротник и ласково и легко коснулась своими губами его губ - только легкий поцелуй, потому что от кое-кого кроме яблок пахнет еще и крепким алкоголем. И снова крепко обнять...
Пусть ее действия говорят сами за себя, а главное признание она пока прибережет - не потому, что она не готова его сказать, а потому, что она хочет, что бы Гвин услышал его не в том состоянии, в котором он был. Хотя она теперь близка к нему и сама - любовь, знаете ли, похуже любого вина и шампанского.
- А вот когда ты протрезвеешь, - Руби чуть отодвинулась от Гвина, кокетливо прищурила глаза. - Я расскажу тебе, что чувствует одна глупенькая девушка к одному непутевому аврору.
Она поцеловала Гвина в щеку, а потом поднялась и потянула мужчину за собой.
- Идем, не всю же ночь тут сидеть. Мой диванчик в гостиной удобнее твоего, - усмехнулась девушка.
Она помогла Дандеру принять горизонтальное положение и собрала с лестницы свои вещи, смеясь и пытаясь удержать Дандера так, что бы он не раскачивался из стороны в сторону, но разве крошка Ру справится с таким верзилушкой?
- И вот если бы кое-кто не напился... - она ткнула Дана пальцем в бок. С пьяным Дандером она спать не будет, а вот когда он протрезвеет - еще подумает. Надо же его как-нибудь наказать за вредную привычку, что бы потом неповадно было. Вот пусть мотает на ус. Любит он ее! Она, может быть, тоже любит, и это пьянит ее и без алкоголя, но херес в крови в этом случае - не самое нужное дополнение.
- Эй-эй! - она поймала его за руку, а то ведь еще с лестницы кувырнется, оболтус такой. Ее любимый, ее любящий, ее глупый, ее самый лучший, ее искренний оболтус.

 Отправлено: 18.06.12 20:35. Заголовок: – Знает? – переспрос..

– Знает? – переспросил Дан. Он вдруг отчего-то так сильно смутился, что Клэр в курсе всего. Он ведь весь вечер усиленно всем доказывал, что едва знает Руби, и что они просто один раз пересеклись, а в итоге она уже все знает. После слов Руби, аврор догадался, что именно его уход спровоцировал Руби. Видимо, когда он ушел из гостиной вышла Клэр, а Руби не совладав с собой все ей рассказала. – Ну, я надеюсь, они не будут против меня.. Гвин все еще считал, что он не самая завидная партия для Руби, но он так любит ее, что готов горы свернуть лишь бы понравиться ее семье. Ведь они для нее много значат, а он надеется когда-нибудь тоже стать ее частью.
Конечно, был вариант и того, что они возненавидят его, едва узнают, что именно он стал виновником того, что их родных упекли в Азкабан. Этот вариант казался Дандеру самым вероятным. Ведь Руби его ненавидела, боролась с ним, с его чувствами к ней, со своими к нему. Боролась со всем. Но она сдалась. Нет! Она победила, и победа была настолько сладка, что кружила голову. У Дандера и без того голова шла кругом, а уж сейчас, когда все его страхи уходили, а на их место приходила радость и спокойствие, все кружилось с удвоенной силой. А самое главное - теперь ему не нужно было сдерживать свои чувства к Руби. Он мог спокойно целовать ее, обнимать, держать за руки, мог подхватить ее на руки и снова заставить купаться в фонтане. Кстати, о фонтанах.
– Тебе тогда пришлось бы купаться вместе со мной, – хитро улыбнулся Дан, представляя себе эту картину. Однажды они уже проделали это, и что мешает повторить? Да ничего. И они еще повторят это, а потом сделают еще сотню безумных вещей. Главное, что теперь они вместе, и теперь каждая минута их жизни будет прекрасной, а жизнь одной на двоих.
Он не бросит, Руби. Теперь точно никогда и ни за что. После сегодняшнего вечера Дандер переоценил все, что у него было в жизни, и понял, что самое дорогое его сокровище это Руби. Главное и единственное сокровище, которое доверили ему высшие силы, зная, что Дан сбережет ее от всех бед, спасет и укроет от всех невзгод. И пусть Гвин не рыцарь в сияющих доспехах на белом коне, но он сможет сделать Руби счастливой. Он до последнего не верил в это, но сейчас понял, что сможет.
– Я обещаю тебе, – Дан обхватил ладонями ее личико. – Я обещаю, что никогда не брошу тебя. Я всегда буду рядом. Обычно говорят, что не надо говорить таких громких слов, как "всегда". Но Дан не верил в приметы и всякие прочие глупости. Для него главное было всю оставшуюся жизнь посвятить Руби. И даже если судьба отмерила ему немного времени, его он проведет с Миффлин, и будет так счастлив, что небеса содрогнутся.
И Дандеру полегчало еще больше, когда он, наконец, признался. Это желание возникало у него каждый раз, когда он видел Руби. Но когда он запретил себе ее любить, запретил ей любить его, оно было запрятано так глубоко и далеко, что пробиться сквозь толщу холода не представлялось возможным. А сейчас, когда даже самые сокровенные мечты и желания готовы были сбыться, Дан решился сказать все, что было у него на сердце. Не так он представлял себе это признание. Но у них все не как у людей. Первый поцелуй в пылу ссоры, свидание-игра, романтика в темном и грязном переулке Уайтчепела. Они оба необычные, наверное, именно поэтому судьба свела их вместе.
Гвин также счастливо смотрел в глаза девушки, когда от него отодвинулась и прошептала его имя. Наконец-то, она все знает, и Дандер так радовался ее реакции, что позабыл о всех своих прошлых тревогах. Какая разница, что подумает ее семья? Какая разница, что подумает Нотт? Какая там Чарли! Вот оно его счастье, в этих зеленых глазах, которые смотрели на него так, что сердце замирало, готовое вот-вот разорваться на кусочки от счастья.
Аврор прекрасно понимал, что выглядит он не лучшим образом, и то, что Руби его обнимает это уже подарок судьбы, а ее поцелуй, такой легкий, такой нежный и воздушный, сделали его настолько счастливым, что от этого можно было обезуметь. Может быть, слишком часто сейчас упоминается это слово, но о других словах Дандеру не хотелось думать. Только «Счастье!», с большой буквы и с восклицательным знаком. Только так и никак больше. Он снова прижался щекой к ее щеке, обнимая Руби.
– Ради этой глупенькой девушки непутевый аврор готов вообще перестать пить, чтобы быть всегда готовым ее выслушать, – усмехнулся Дан, легонько стукнув пальцем по носику Руби. Его любимый вздернутый гордо носик, который она так мило морщит, когда хмурится.
Гвин поднялся на ноги, ухватившись за перила. Руби его точно не поднять. Дан промолчал насчет того, что если бы он не напился, то не пришел бы сюда, поэтому он поблагодарил небеса за то, что они послали тетушку Клариссу с ее хересом, и Клэр с ее помолвкой. Если бы не все это, то его счастье прошло бы стороной и никогда бы больше не вернулось. – Я надеюсь. А то мой похож на кровати древних спартанцев. Дан вспомнил ту ночь на этом ужасном диване, и твердо решил выбросить его, как только доберется до дому. Хотя ему вдруг подумалось, что теперь он туда доберется не скоро. Ну, не завтра точно.
Гвин пошатнулся, когда Руби ткнула его пальцем в бок. И дело не в том, что ему было больно, или она сделала это слишком сильно. Просто он перестал держаться за перила, а карусель перед глазами заставляла все вокруг вращаться с немыслимой скоростью. Дан схватился одной рукой за перила, а второй за руку Руби, которая успела поймать его. – Кажется, и правда, пора бросать пить. Или спать больше... Гвин сонно хмыкнул, входя следом за Руби в ее маленькую, но такую уютную квартирку.

 Отправлено: 18.06.12 20:36. Заголовок: - Ты им понравился, ..

- Ты им понравился, - улыбнулась девушка. - Я уверена. Иначе бы Рудольф не выбрал тебя мне в пару, а он, поверь, знает меня как облупленную, этот хитрый прохвост. А тетушка бы и вовсе не стала разговаривать - она у меня строгая.
Тетушка у Руби вообще была женщиной мудрой. В отличие от Руби, она сразу поняла, что ее сестра действительно виновата во всем, в чем их с Джорджем обвинили власти. У Клариссы не было никаких иллюзий, и она разве что жалела Руби, не высказываясь по этому поводу прямо. В этом она тоже была мудра - знала, что Руби сама дойдет до правильной, хоть и такой болезненной для нее, мысли. Хотя, конечно, девушка не знала, что тетушка скажет, узнав, что этот вежливый друг Клэр засветился на процессе ее сестры. Но Руби об этом совсем не думала - Дандер был для нее важнее всего на свете, и теперь она готова была за него бороться.
Сейчас она смеялась над собой прежней - та Руби так пугалась своего счастья, представляла, что, если позволит себе открыть чувства Гвину, то тут же проклянет себя. Но теперь осуждать свои поступки? За что, за то, что Руби сделала самого важного для себя человека счастливым? За то, что нашла, в кого верить - в него?
- А разве я отказывалась когда-то? - рассмеялась Руби. А что? На этот раз им бы точно никто не помешал целоваться еще и в фонтане, под прохладными струями воды. И, знаете ли, Дандер в мокрой рубашке, взъерошенный и счастливый... Ну разве не мужчина-мечта? Поверьте, так и есть. Он же такой красивый, сильный, мужественный, и его широкие плечи, и его голубые глаза, и уверенный взгляд... Руби чувствовала себя рядом с Гвином такой крошечной, и это было приятно, что он обнимал Руби, и она чувствовала себя под защитой. Теперь Дандер всегда будет рядом. Он сам так сказал. Обхватив ее личико руками и смотря прямо ей в глаза. О, этот взгляд... Даже не смотря на то, что Дандер был пьян, в этот момент его глаза загорелись решительностью: так и будет, Руби, поверь. А она верила. Каждому его слову верила. Отныне и всегда - она верила ему и в него.
Ей очень хотелось остаться в его объятьях, потому что когда его руки касались ее, а она слышала, как бьется его сердце, Руби находила умиротворение и защиту от всего плохого, что только может случиться. О плохом думать вообще не хотелось. Весь ее мир - это был Дандер, а все, что кроме - плевать, ерунда, а если что - они с Дандером со всем справятся. Пока он обнимает ее, она будто улетает куда-то высоко-высоко, где сбываются мечты и исчезают печали. И Руби больше не боится, что это ощущение закончиться и никогда не вернется. Дандер любит ее - всем понятно? А значит, его объятья - только для нее, и их будет столько, сколько она захочет. А она уже хочет еще, и еще, и еще, и неважно, что в данный момент как раз получает желаемое. Ей все-равно мало. Всегда будет мало, потому что это - ее Дан.
- Не боишься, что поймаю на слове? - улыбнулась девушка, и смешно поморщилась, когда Гвин легонько задел ее по носу.
- Вот-вот, выспишься, а после мы с тобой еще поговорим! - пригрозила Руби. Хотя прекрасно понимала, что отныне разговоры с Гвином у нее будут только о любви. Она нисколько не обижена тем, что он пришел к ней пьяный, потому что, даже когда он пьян, Дандер остается таким милым, таким надежным, с таким трепетом относящимся к Руби... Так он даже больше открыт, и Руби может читать то, что в его душе еще полыхают эти слова: "Я люблю тебя, Руби Миффлин".
Девушка поспешила справиться с замком поскорее, а иначе Дандер точно прокатиться с лестницы вниз, пересчитает все ступеньки и не дай бог еще пораниться.
- Заходи-заходи, даааавай, - Миффлин толкнула Дана внутрь, хотя, конечно, это с стороны смотрелось смешно - упершись в плечо Гвина, девушка толкала его что было сил. В квартире было темно, но как только появилась хозяйка и ее гость, на стенах зажглись маленькие фонарики, уютно осветив сначала коридор, а потом и маленькую гостиную, где посередке стоял старенький, но еще крепкий диванчик, пара кресел и журнальный столик, заваленный чем не попадая: с одной стороны - книги, причем открытыми оставлены сразу несколько - какие-то стихи, какая-то проза. Ваза с засохшей розочкой, перья и пергаменты, причем перышек целый арсенал: все цветные, явно редкости из лавки Пэлгрейва. От окна сквозило легким ветерком - он поднимал легкие кружевные занавески и играл с листочками растений, в разномастных горшочках устроившихся на подоконнике - у Руби здесь была чуть ли не целая оранжерея. От дивана, напрямую, открывался вид на ее собственную комнату - дверь была приоткрыта, но в полумраке можно было разглядеть лишь отблески от окна, падающие на деревянный пол.
За диванчиком находилась небольшая кухонька, отгороженная от гостиной столом и висящими полками, а слева от кухни располагалась комната родителей и чуть дальше - кабинет отца, где теперь Руби устроила библиотеку. Книги и писчие принадлежности, а так же фотографии и красивые картинки-вырезки из магических журналов были у нее повсюду. На журнальном столике валялся и вредноскоп - как напоминание о том, что времена нынче не простые. И вот в такой вот "уголок юного натуралиста" и попал Дандер. Но прежде, чем он это сделал, Руби по дороге до гостиной еще пару раз поцеловала аврора в щеку, рассмеялась, когда они вдвоем смели какую-то мелочь с трюмо - расчески, баночки с кремами и остальные женские принадлежности, удержала Гвина, когда тот споткнулся о край ковра, и только после этого они вдвоем добрались до диванчика, скрипнувшего, когда два тела - одно плечистое и пьяное и второе - хрупкое и не удержавшее равновесие, плюхнулись на него. Миффлин рассмеялась, а потом перебралась на колени к Дандеру и снова его обняла. Утихнув, она долго любовалась его голубыми глазами, а потом прошептала:
- Моему мужчине нужно выспаться, что бы завтра начать новую жизнь. И ты сам виноват, если начинаться она будет с похмелья.
Она снова рассмеялась, поцеловала Дандера в нос, а потом попыталась выбраться из его объятий и подняться.
- Я далеко не уйду, только за подушкой и одеялом, - ласково предупредила Миффлин, погладив Дана по плечам.

 Отправлено: 18.06.12 20:39. Заголовок: Понравился? Неужели?..

Понравился? Неужели? Дандеру сложно было в это поверить. Он все еще думал, что он виноват в том, что случилось с ее родителями, и как бы счастлив он не был, эта вина будет грызть его всю жизнь. Но главное, что Руби об этом никогда не узнает. Дан сможет скрыть от нее эту незначительную тайну. Он расскажет ей все о своей жизни. Все, что скрывал так долго. Слишком много тайн было между ними, но с завтрашнего дня больше не будет ни одной. Дан готов был поделиться всем, что было у нег она душе. Впервые он готов был безоговорочно довериться кому-то. Но нет, не кому-то. Это была его любимая, его родная и единственная. Он верил в нее, верил ей, поэтому она должна была знать о нем все. Гвин не будет требовать того же в ответ. Для него главное быть абсолютно чистым перед Руби. Начать их отношения с чистого листа.
– Еще бы ты сопротивлялась, – Гвин подхватил ее задорный тон. А ведь он готов хоть сейчас бежать к этому фонтану и снова окунуться в ту сказку, которая была тогда, на их первом свидании. Теперь эта сказка будет длиться вечно. Дандер готов был сделать для этого все. Он будет самым лучшим, самым смелым, сильным и живучим. Руби будет гордиться им, она будет гордиться своей верой в него, а он будет подпитываться этой верой, ведь именно она дает ему силы жить дальше, идти вперед, верить в светлое будущее.
– Нет, не боюсь. Дандер улыбнулся, глядя как Руби морщится. Он сейчас уже ничего не боялся. Теперь у него была та сила, которая заставляет верить в себя и в свои силы, у него была Руби, а это значит, что бояться теперь глупо. Теперь он горы свернет.
– Последний наш разговор после такой вот ночи закончился не очень хорошо. Может, не будем разговаривать по утрам больше? Дан хорошо помнил то утро, когда обещал оставить Руби в покое, и помнил как ей тогда было больно это говорить, как она просила его забыть, отойти в сторону. И Дандер отошел, но нарушил свое обещание. И вот сейчас, в эту минуту, в эту секунду, совершенно не жалел об этом. Да, им пришлось пройти через многое, что обрести то, что они обрели сейчас, но теперь прошлое сотрется и станет просто плохим сном. Они забудут все ссоры, все обидные слова, и будут жить будущим, прекрасным совместным будущим.
Гвин стойко держался на ногах, хотя ему уже хотелось куда-нибудь прилечь и поспать хотя бы часок, чтобы быть готовым к бою в любую минуту. Но он не позволял себе этого. Нельзя спать, пока Руби рядом. Да и кто в здравом уме и памяти спокойно уснет рядом с такой девушкой. Дан уж точно не сможет. Но он сдерживал себя, осознавая, что пьян и едва держится на ногах, поэтому всю романтику он решил отложить на завтра. Посмотрим, что принесет новый день, а пока будем плыть по течению, которое пока несет его к кисельным берегам, обходя пороги и преграды.
Аврор осторожно ступил в маленькую квартирку девушки и прищурился, когда на стенах зажглись фонарики, но потом глаза привыкли и Гвин уже смело готов был идти дальше. Прежде чем очутиться на диване, Дандер успел снести какие-то мелочи с трюмо, на что Руби только рассмеялась, ибо снес он это все потому что она поцеловала его в щеку и снова обняла. Потом он споткнулся о ковер, который просто не заметил, ибо был занят опять же Руби, которую теперь сам обнимал и не долго думая сам поцеловал в щечку, а потом во вторую. И, наконец, финишная прямая. Несчастный диван едва не развалился, когда на него повалился сначала Дандер, а потом и Руби. Они оба смеялись, как малые дети, которые только что сделали что-то из ряда вон выходящее. Но для них теперь это станет нормой. Отныне они будут вести себя так, как ведут со всеми. Дандер не будет скованным, серьезным и задумчивым, а Руби... Руби всегда будет смеяться так заливисто. Он сделает для этого все возможное. Ради ее веселого искреннего смеха, Дан готов был хоть клоуном нарядиться и прыгать на руках по всему Министерству. Лишь бы его девочка была счастлива. Но видимо выпитой бутылки хереса и кривых ног было достаточно, чтобы рассмешить мисс Миффлин.
Гвин едва успел сесть ровно на диване, как Руби уже забралась к нему на колени и обняла. Все было настолько хорошо и прекрасно, что Дан до сих пор не мог поверить, что это реальность, и что все происходит по-настоящему, а не в его бреду. Вот же она, Руби, сидит у него на коленях, обнимает, смотрит в глаза. И она такая счастливая, что плакать от радости хочется. Но плакать Дан не собирался. Он уже однажды позволил себе эту вольность, но тогда он просто не смог сдержаться, потому что было больно. Но сейчас все ушло. Дан смотрел в зеленые глаза Руби и тонул в них. И самое главное, что спасательный круг ему был не нужен.
– Ну и пусть, – блаженно поморщился, когда Руби поцеловала его в нос. – Главное, что она начнется с тобой. А похмелье это мелочи. Мелкий пакостник, как ты сказала. Гвин провел рукой по спине девушки, но теперь уже не украдкой, как делал это несколько часов назад, а по-хозяйски. Теперь она вся принадлежит ему, и Дандер никому ее не отдаст. Он не хотел ее отпускать. Нельзя нарушать такой приятный момент. Пусть это длится вечно. Но Руби права, ему нужна подушка и одеяло. Или хотя бы только подушка. Дан подался вперед и только после того, как коснулся губами ее губ, – просто легкий нежный поцелуй, – нехотя отпустил ее. Он наблюдал за тем, как Руби удаляется в спальню и украдкой оглядывал квартиру. В обычном состоянии его разум уже запаниковал бы и потребовал немедля удалиться или навести здесь порядок, но сейчас ему все казалось таким уютным и родным, будто он уже давно живет в этой маленькой квартирке и знает здесь каждую вещицу.
Пока Руби не было, Дандер снял пиджак и по привычке аккуратно повесил его на спинку дивана. Он привык оставлять свои вещи в порядке, даже если они были испачканы и явно требовали немедленной стирки. Он откинулся на спинку дивана и закрыл глаза, слушая, как громко тикают часы в одной из комнат. Впервые за несколько недель его голова была свободна от мыслей, и он уже начинал дремать, склонив голову чуть на бок.

 Отправлено: 18.06.12 20:39. Заголовок: С Дандером все вдруг..

С Дандером все вдруг сделалось так... правильно. Как ей могло раньше казаться, что она сможет его разлюбить, прожить как-то одной, забыть его и вычеркнуть из своей жизни? Вот это раньше было правильным? Да, конечно, она считала его виноватым в том, что ее родители погибли. Но это оказалось не так, она понимала, что волею случая все здесь оказалось связанным, это целая череда событий, причем половина из них не была неподвластна никому. Гвин думал, что те, кто преступил закон, заслуживает наказания - и Руби тоже с этой мыслью была вполне согласна. А вот то, что случилось потом... Руби могла винить только войну, Темного Лорда и тех, кто выбрал его сторону. Всем давно было ясно, что дементоры - на стороне Воландеморта, Того-кого-нельзя-называть, а их жестокость и желание полакомиться тем, кто попался им на пути, давно и всем известно. Это война. Она всему виной. Она заставляет пересматривать взгляды, властно вносит свои коррективы в любые события и ответные на них действия. Она заставляет таких людей, как Миффлины, выбирать свою сторону. Они выбрали ее в соответствии со своими взглядами. И жестоко ошиблись. И жестоко поплатились...
Но и это не все. Как Руби могла перестать бороться? В тот день, когда осталась на улице одна, с браслетом Дандера в руках? Откуда взялась та фатальная покорность судьбе? Почему тогда она решила, что ей не нужно доказать Дану то, что им будет лучше вместе? Как она могла отпустить его, когда видела, что ему настолько больно, что он не может это сдерживать? Она недолго гадала тогда, почему он поднес к щеке свою руку и сделал вид, что вроде бы все в порядке...
Но теперь Дандер ее. И все переживания Руби исчезали, сердце ее танцевало радостные танцы, а те сложности, которые еще оставались, уже и не казались сложностями. Неужели Руби с ними не справится? Справится, конечно, у нее же есть Дан, а это делает ее почти непобедимой, потому что что бы не случилось, она больше не одна.
Одной, конечно, тяжело. А если ты еще маленькая, потерявшаяся в жизни, девушка, без поддержки родителей и без особых талантов - кроме того, что знаешь все о волшебной канцелярии и колдографии, любишь книги и даже нормальный обед не можешь приготовить, если ты слабая и беззащитная, а вокруг - военное положение, то одной слишком тяжело. Руби не жаловалась и всегда надеялась только на себя, но теперь, когда Дандер признался ей в любви и пообещал, что никогда не бросит ее, девушка остановила свой безумный бег от проблем, и, наконец, вместо страха в ее жизнь вошли покой и радость.
Ей очень сильно хотелось самой признаться в любви Дандеру, что бы и он почувствовал это умиротворение и тепло, эту поддержку, и признание просто вертелось у девушки на языке, но она решила, что скажет Гвину о том, что любит тогда, когда он не будет этого ожидать. Пусть это будет самый радостный подарок, который у нее для него заготовлен.
- А кто же пожелает мне доброго утра, если мы не будем говорить? - поинтересовалась девушка, но ее вопрос потерялся среди игривых поцелуев. Вот зачем он напился, ее аврор? Она бы позволила себе поцелуи гораздо более долгие! Знаете, как ей хочется всю свою ласку и нежность на Дандера выплеснуть? Знаете, как она ждала такого момента, как о нем мечтала, как спешила доказать ему, что она может быть для него целой Вселенной? В итоге приходилось довольствоваться малым - устроиться у него на коленях и блаженно замирать, чувствуя, как его руки скользят по ее спине, как он ласково касается ее губ.
- Нам теперь ничего не страшно, правда? - спросила девушка и улыбнулась, прежде чем оставить Дана, заняться насущными вопросами и не любоваться на своего аврора - а это потребовало от Руби всей ее выдержки.
Когда Гвин отпустил ее, девушка, на ходу снимая легкий плащик, толкнула дверь в свою комнату и включила свет там, а через минуту вернулась к Гвину с подушкой и одеялом.
- Вот теперь устраивайся поудобнее, засыпай, мой Дандер. Мой, и только мой... - Руби пристроила подушку с одной стороны диванчика, и, когда Гвин улегся поудобнее, заботливо укрыла мужчину одеялом, и присела подле него. Она улыбалась и ласково гладила его по щеке, и радовалась, что теперь она может делать так не таясь, и видеть, каким счастливым становиться Гвин.
Но дел еще было много и, когда Дандер задремал, Руби занялась его пиджаком и галстуком - нужно было привести их в порядок, а то повалявшийся на траве и разбивший бутылку Гвин устроил им проверку на прочность. С помощью волшебной палочки и пары заклинаний, девушка привела одежду мужчины в порядок. Руби покачала головой, наблюдая за Даном, и оставила на журнальном столике подле Гвина кувшинчик с водой, который прилетел на заклинание Акцио и удобно устроился между журналами и какими-то пергаментами с глупыми рисунками.
Стараясь не шуметь, Руби сходила в свою комнату - пришло время заняться и собой тоже, переодеться в халатик и вытащить, наконец, все оставшиеся шпильки из прически. Она остановилась подле своей постели, а потом бросила взгляд на Дандера, и не удержалась: забрав с собой плед, она укуталась в него и снова оказалась сидящей подле аврора. Она разглядывала его лицо, радовалась тому, как ее мужчина спокоен, пару раз порывалась снова погладить Гвина по плечу.
На душе у Руби было светло-светло, будто кто-то запустил туда светлячков, и они справились с мраком, изгнали его даже из темных уголков. Руби видела перед собой человека, который измучил себя своей боязнью навредить кому-то, страдавшего, боящегося одиночества, почти сдавшегося, но в последний момент решившего все исправить. Он не просто заслужил того, что бы в него влюбились, он просто обязан был найти счастье. И Руби радовалась, что она смогла стать для Дандера тем, кто это счастье ему подарил. Она прогнала все его печали, и прогонять еще будет. Она любит его. Любит больше жизни.
Руби прилегла рядышком с Даном, благо диванчик у Миффлин и правда был мировой - широкий и мягкий. Так лицо Дандера было совсем близко от ее, и Руби, слушая размеренное дыхание Дана, и сама начала засыпать...

 Отправлено: 18.06.12 20:41. Заголовок: Alegría A joyou..

Alegría
A joyous, magical feeling ©

Вопросы, вопросы. Жизнь состоит из сплошных вопросов, и очень редко на них находятся правильные ответы. Дандер никак не мог понять как он посмел, как он решился на то, чтобы отказаться от Руби? Как так? Неужели он не видел, что она была готова еще тогда дать волю своим чувствам? Видел, знал, чувствовал. Но тогда его мотивы были понятны и ясны, а сейчас они же казались ему просто глупыми отговорками. Гвин струсил и сбежал. Так же как тогда с Шарлоттой, когда он ушел в сторону, а потом корил себя за это. Но он сохранил друга и приобрел еще одного в лице той самой Чарли. Однако с Руби они не смогли бы остаться друзьями, нет. Они слишком сильно любят друг друга, чтобы ыбть просто друзьями.
И теперь все прошлые утверждения, что он опасен, что он слаб, что он не самая лучшая партия для Руби, все это просто растаяло вместе с тем льдом, который сковывал Дандера все это время. Теперь для него только этот момент казался самым правильным, самым лучшим. И он верил в то, что теперь они вместе навсегда. Уж он-то об этом позаботится. Зная о ее чувствах, Дандер теперь ни за что не отступит назад. Ну разве что только чтобы получше рассмотреть свое маленькое счастье, а потом снова подойдет так близко, что она будет слышать как сильно бьется его сердце каждый раз, когда Руби к нему прикасается.
Именно с этой секунду. Хотя нет, с той секунды, когда Руби опустилась рядом с ним и дотронулась до его лица, именно с той начались их новые отношения. Новые, светлые и полные радости и счастья. И если бы еще каких-то три часа назад Дандеру сказали, что он будет сидеть на холодно крыльце посреди ночи, пьяный в хлам, обнимать Руби и признаваться ей в любви, он бы посмеялся над хорошей шуткой. Тогда он верил в то, что им лучше быть порознь. Для них обоих тогда это было лучшим вариантом. Однако сейчас это казалось таким безумием, что Гвину было смешно вспоминать это. Как он мог так думать? Как он мог думать, что сможет жить без Руби? И, дементор побери этого Нотта, но он был прав! Как бы Дану не не хотелось, но он признал, что Фэрли был прав - они с Руби идеальная пара. Этот прохвост знал все еще когда они с Руби даже и не думали о том, что могут быть вместе. Они были врагами, но теперь они будут вспоминать это со смехом. Дандер уже представлял себе, как они будут сидеть на диванчике обнявшись и вспоминать, как тогда он психанул и порвал рубашку, а Руби бродила по квартире в одной туфле, и смеяться над своими глупыми поступками. Когда-нибудь он расскажет Руби, как он подрался с Генри. Наверняка, Браунинг не стал распространяться об этом по всей больнице, и если бы Руби была в курсе то она бы ему это уже припомнила бы.
– Я смогу сделать это и без слов. Дан улыбнулся и снова поцеловал Руби в щечку. Утренние поцелуи, конечно, будут не такие, но сейчас Дан понимал, что он не самый лучший объект для нежностей. Поэтому он просто сидел и смотрел, как его Руби счастлива, этого на сегодня было вполне достаточно, чтобы сделать счастливым и его самого.
– Правда, – ответил Дан, отпуская Руби. Что может быть им теперь страшно? Разве что только если Нотт притащится с утра. Но откуда он знает, что Дан у Руби? Он скорее побежит в Уайтчепел, чтобы проверить пустующую квартиру, а уж к Руби его точно не потянет, что обоим на руку. Дандеру вообще не хотелось сейчас никого видеть. Он хотел запереть двери, завесить окна занавесками и не выпускать их маленькое счастье никуда, пока они оба не будут готовы к этому. Но с другой стороны хотелось кричать на весь мир, как он счастлив. Ему хотелось показать всем, что значит настоящее счастье, что значит любить так, что сердце останавливается, а потом стучит так, что готово выпрыгнуть из груди.
Сквозь полудрему, Дан видел, как Руби подошла к нему и положила рядом подушку. Скинув с себя паутину сна, Гвин улыбнулся девушке и лег. На большее его пьяное тело сейчас уже не было способно. Укрывшись, Дан снова начал дремать, улыбаясь и чувствуя, как она гладит его щеке. Теперь им не нужно таиться. Дандеру теперь не придется тайно приходить в Мунго, чтобы просто посмотреть на нее, не придется украдкой ловить ее взгляды и прикосновения. Все так, как должно было быть уже давно, но они сами устроили себе эти испытания и едва не поплатились за свою слепоту.
Сквозь дрему, Дан разглядывал маленькую гостиную, в которой ему предстояло провести ночь и слушал тихий голос Руби.
«мой Дандер. Мой, и только мой...»
Что может быть лучше этих слов? Да ничего. Это именно то, что Дандер хотел услышать от нее, именно этого достаточно было, чтобы согреть его, продрогшего от валяния на мокрой траве, потерявшегося в собственных страхах и чувствах. Теперь все встало на свои места, и впервые за все то время, что они расстались, Дандер уснул спокойно. Он уже не слышал, как Руби занималась его пиджаком. Гвину не снилось ничего, и это было прекрасно. Он просто провалился в темноту, которая окутала его сознание и позволила ему спокойно лететь куда-то вперед, или назад, или вниз. Туда куда он хотел. Периодически из темноты всплывали какие-то обрывки воспоминаний. Дандеру снился фонтан, потом личико Руби, мокрое от воды и счастливое. А потом снова темнота. А следом за ней испуганные зеленые глаза и разбитый аквариум, и снова страх. Словно кто-то проматывал перед ним кино последний нескольких недель. Когда сознание останавливало пленку на чем-то плохом Дан хмурил брови. Когда ему показали тот страшный разговор на улице, а точнее сгорбленную плачущую фигурку Руби в зеленом платье, Гвин дернулся поворачивая голову, чтобы поскорее переключить это воспоминание. И снова провалился в темноту, спокойно вздохнув.
Он сквозь сон почувствовал, как кто-то его подвинул и сел рядом, а потом, судя по всему, лег. Его не дремлющее сознание, подсказало мозгу что делать, а мозг отдал приказ рукам. Дан все также мирно сопя, повернулся чуть на бок и осторожно приобнял Руби, которая засыпала рядом с ним на диванчике. Устроившись поудобнее, Гвин чуть опустил голову, совсем приблизив свое лицо к лицу девушки. Он, конечно, не осознавал того, что делает, но его сердце ликовало. Даже, когда Дан спал, а его разум находился где-то далеко, сердце стучало также сильно, ведь он ощущал что Руби где-то совсем рядом. Сквозь сон он чувствовал ее дыхание и ее тепло. И только когда он приобнял ее, положив руку так, чтобы она не упала с края, Дан наконец спокойно уснул, перестав хмуриться.
Утро выдалось на удивление солнечное. Это Гвин понял потому как солнечный лучик, отражаясь от зеркала, бил ему прямо в глаза. Поморщившись аврор открыл глаза, но вместо лучика увидел личико Руби, которая мирно спала в его объятиях. Такая красивая, светлая. Похоже, ночью она не сдержалась и пришла к нему. Это было чертовски приятно. Дан улыбнулся, разглядывая черты ее лица. Она так близко, она такая маленькая и хрупкая и она вся принадлежит ему. Это его маленькое сокровище. Он тихонько убрал прядку с ее лица, стараясь не разбудить. Она и так вчера натерпелась. Сначала этот вечер, который для обоих стал испытанием, а потом еще и его пьяное тело нашла у себя на крыльце.
Осторожно убрав руку с талии Руби, Дандер встал с дивана, стараясь не задеть ее. Он подошел к зеркалу и глянул на свою физиономию. Мда, Гвин, видок у тебя, конечно, тот еще, - усмехнулся аврор своему отражению. Найдя свой пиджак чистым и на вешалке, Дан улыбнулся. Теперь он не один, теперь есть человек, который будет заботиться о нем. Гвин вытащил из внутреннего кармана палочку и избавил утро своей новой жизни от похмелья. Этому заклинанию его научил Ли. Обычно их похмельем занимался сам Нотт, но сейчас его не было, а значит Дандеру нужно действовать самому. Он все также тихо убрал палочку обратно и снова вернулся к дивану. Сев на краюшек, Гвин тихонько погладил Руби по руке, осторожно касаясь ее пальчиков.
– Доброе утро, – тихо произнес он, когда девушка повернулась и посмотрела на него.

 Отправлено: 18.06.12 20:46. Заголовок: look into your heart..

look into your heart and you'll find love love love love ©

Давно Руби не засыпала так умиротворенно. Ее вечно донимали какие-нибудь мысли: то она не могла заснуть от того, что безумно скучала по своим родителям, то ее сон улетучивался, потому что она злилась на весь мир за то, что он так жесток и несправедлив, то она думала о Дандере и боялась своих мыслей - то ненавидела его всей душой, а то проводила всю ночь, мечтая о нем. Были и такие ночи, когда ее подушка оказывалась мокрой от слез - когда ее сердце было разбито, когда одиночество казалось нескончаемым, когда надежд больше не было.
Возвращаясь сегодня домой, Руби знала, что ее снова ждет страшная ночь, когда вместо сна ее голову будут занимать печальные мысли, а она так измученна ими, ей так хочется сбежать, ей хочется разучиться думать, чувствовать, стать невидимкой, стать никем, исчезнуть - только что бы эта боль, от которой она так устала, куда-нибудь исчезла, хотя бы на миг. Но девушка знала, что новая встреча с Дандером снова всколыхнула все внутри, и каждое его слово, каждый его печальный взгляд заставляли ее сожалеть о том, что она отступила, и что шанса вернуть хоть что-нибудь у нее не осталось...
Но вместо этого она обнаружила Гвина, который решился признаться ей, и пусть он был пьян, Руби знала, что он предельно с ней искренен, что он сам не в силах вынести их разлуку. Что он любит ее. И все, что мучило ее, разом исчезло, будто с души Руби сняли железные оковы и она, будто птичка, встрепенулась и взмыла вверх, что бы отныне петь только счастливые песни. Все вопросы получили свои ответы. Все то, о чем они с Дандером молчали, пытаясь скрыть друг от друга, наконец, стало их единственной правдой. И больше нечего было скрывать, нечего бояться, не о чем сожалеть. И впервые за долгое-долгое время Руби, устроившись подле Дандера, ни о чем не беспокоилась, ни за кого не переживала, просто наслаждалась этим чудесным мгновением и тихо засыпала.
Уже сквозь сон она почувствовала, как мужчина обнял ее и прижал к себе, и это убаюкало ее еще быстрее. Ей уже нужно было это как воздух - его тепло, его размеренное дыхание рядом, биение его сердца, в котором теперь столько любви, что Руби просто-напросто теряется в этом огромном чувстве, и оно - все для нее. Ее Дандер Гвин. Ладошка девушки скользнула на грудь мужчине, и, устроившись поудобнее, Руби просто провалилась в сон без сновидений. Как хорошо, что ее не мучили больше эти кошмары, в которых ей снилось, что она - навсегда одна, что с Даном что-то случилось, что он - с другой, что... А, к чертям эти бредни. Теперь все хорошо. Теперь все так хорошо, что Руби и дышать старается тише, что бы не распугать светлячков в душе.
Девушка сладко спала до самого утра: столько всего произошло за день, такую палитру эмоций Руби пришлось испытать - от полнейшего отчаянья до самого волшебного счастья, и теперь ей просто нужен был тихий отдых, а объятья любимого человека способствовали этому как ничто лучше.
Она не слышала, как Дандер поднялся, но зашевелилась во сне - на ее губах появилась улыбка, и девушка свернулась калачиком, как маленький котенок, и грезы снова захватили ее.
Она не боялась проснуться с утра и обнаружить, что вчерашнее счастье снова разбилось в прах: она знала, что Дандер не передумает, не исчезнет, не раствориться в утренней дымке, что теперь его обещания не будут нарушены, а обещал Гвин никогда ее не бросать. Миффлин знала, что за таким прекрасным вечером вовсе не будет жестокого утра, когда Дандер станет отнекиваться от всего, что наговорил вчера в пьяном бреду. О нет, все будет совсем не так.
Уже просыпаясь, Руби ощутила, что чьи-то заботливые руки касаются ее ладошки. Приоткрыв один глаз, девушка обернулась к Дандеру - конечно, это его заботливые пальцы гладили ее пальчики, и это было, пожалуй, самое замечательное пробуждение из всех, что случались в жизни Миффлин. Это даже переплюнуло то, как, еще совсем маленькой, она проснулась в свой день рождения и обнаружила у себя на одеяле плюшевого пса, а это была ее любимая игрушка, между прочим. Но детство давно закончилось, и теперь утро Руби скрашивали вовсе не игрушки, а любимый человек.
- Доброе утро, - тихо, будто мурлычущая кошка, произнесла девушка, а потом обхватила руку Гвина своими ладошками и потянула мужчину к себе. Миффлин не хотелось просыпаться, хотя она, наконец-то, за многие дни выспалась, потому что спала как младенец, и она притянула ладонь Дандера к своему лицу, обхватив ее своими ладошками, и положила под свою щечку: в итоге Дандеру пришлось свеситься над ней, облокотившись свободной рукой о подушку.
- Мне кажется, будто я еще сплю, и это - чудесный сон, - лежа с закрытыми глазами и улыбаясь, произнесла девушка.
У них, наверное, все не как у людей: при первом знакомстве - слезы и оры. Первое свидание - это высмеивание всех канонов цветочно-конфетного периода. Первая серьезная ссора - в спальне их, теперь общего, друга. Первый поцелуй - в самом богатом на страшные байки районе Лондона. Первое признание в любви - в пьяной эйфории. Первый танец, и тот по фантам. А вот теперь и их первая ночь, когда они проснулись подле друг друга - если не считать той, что они провели у Дандера дома. Казалось бы, все наперекосяк, но Руби нравилось каждое мгновение. Ей даже стало казаться, что без ссор и боли они бы просто друг друга не поняли, не добрались бы до самых потаенных уголков душ друг друга, и не стали бы ценить друг друга так, как ценят сейчас.
И будто целый мир расцвел для них: Руби ощущала тепло от солнечных бликов на своем лице, в воздухе - даже здесь, в комнате, пахло настоящим летом. В пледе было тепло, а легкий ветерок из приоткрытого окна приносил свежесть. Давно не было таких дней в Англии: мрак войны расползался по всем уголкам страны, кромешная тьма и холодный туман завоевывали все новые и новые территории, и порой казалось, что эта мгла так и останется навсегда - так тоскливо становилось на душе, так страшно, что даже не хотелось лишний раз выходить на улицу. Лучше спрятаться в свой уголок и сидеть, будто мышки, шебуршать как можно тише. Но природа все-равно брала свое - летнее солнышко уже поднялось высоко на небо, и все вокруг становилось лучше, добрее, светлее.
Девушка повернулась на спину, и ее волосы разметались по подушке, которую Руби заняла, когда Гвин поднялся, и, щурясь от солнышка, девушка смотрела на счастливого Дандера: она никогда еще не видела его таким улыбчивым, с теплым морем в его голубых глазах, такого беззаботного и излучающего свою любовь. Отпустив руку Гвина, девушка приподнялась на локтях и приблизила свое довольное личико к лицу Дандера. Ее взгляд упал на губы мужчины, и Миффлин явно раздумывала над тем, а не поцеловать ли ей своего героя. И пусть хоть что-то у них будет совсем сказочно, а не как всегда:
- А знаешь, что пробуждает лучше всего от волшебного сна? - спросила она.
Он же ее прекрасный принц, и пусть это банально. Зато любая бы сейчас позавидовала Миффлин: это же прекрасно, открывать глаза и видеть рядом человека, который готов жизнь за тебя отдать, и которому ты всецело принадлежишь.
Руби кокетливо закусила губу и хитро заулыбалась.
Конечно-конечно, нужно вставать, нужно быть серьезнее: приготовить завтрак, показать Дандеру, где и что в ее квартирке, себя привести в порядок, спешить куда-нибудь, но утро было таким чудесным, а новая жизнь - такой прекрасной, что Руби ни о чем не задумывалась и не беспокоилась. Все еще успеется, а пока есть время немножко подурачиться. И Дандер, на удивление слишком бодрый для человека, который вчера путал буквы в словах после выпитой бутылки хереса, похоже, был с Руби полностью согласен...
Дивный новый мир на двоих.

 Отправлено: 18.06.12 20:49. Заголовок: Просыпаться рядом с ..

Просыпаться рядом с любимой - это, наверное, самое большое счастье, которое может быть. Даже среди всех этих ужасов приближающейся войны, даже когда все министерство захвачено пожирателями и людьми Темного Лорда, даже когда все живут в постоянном страхе, а некоторые в бегах, они с Руби смогли найти свой маленький островок счастья и удержаться на нем. Да, были моменты, когда островок погружался под воду, теперь они на плаву и их маленький островок никогда не потонет.
Гвин смотрел на Руби, которая спала свернувшись калачиком под пледом, и не мог заставить себя отвести глаза. Она была для него самой прекрасной, самой красивой и самой лучшей. Сказав вчера ее тетушке, что она самая лучшая Дандер не соврал. И, наверняка, тетушка это поняла. Ведь не только проворный Руди уловил связь между ними. Гвин понимал это. Они не могут скрыть те искры, которые бьют между ними, едва стоит им появиться где-то. И сейчас он сидел рядом с Миффлин и радовался, что больше не нужно сдерживаться, скрываться. Теперь их искры разожгут такой пожарище, что никакие заклинания не помогут его потушить. А Дандер будет только подкидывать дров, чтобы огонь горел еще ярче.
– Эй! Дан подался вперед, когда Руби потянула его за руку. Ему пришлось упереться второй рукой в подушку, чтобы не раздавить девушку. Теперь нависая над ней, Гвин весело улыбаясь смотрел в зеленые глаза Руби. Впервые он видел ее такой. Она улыбалась с того самого момента, как он взял ее за руку, и ни одного печального взгляда. Ведь даже на их свидании, хотя она и была счастлива тогда, ее взгляд был печален, а сейчас от этого не осталось и следа. Теперь она была другая. Будто Дандеру удалось вытянуть ее из мира страхов, и забрать с собой в мир радости. Теперь они будут там вдвоем и всегда вместе и всегда рядом.
– Тогда мне придется тебя разбудить, – Дан хитро улыбнулся и, наклонившись, поцеловал Руби в щеку, а потом во вторую, и завершил пробуждающий ритуал поцелуем в носик. Оставив самое сладкое на потом – И никаких серьезных утренних разговоров, помнишь? Гвин снова вернулся в исходное положение, все еще нависая над девушкой. Ему нравилось это положение. Впервые за столь долгое время их знакомства мир вокруг них не тускнеет, а наоборот становится ярче. В первую их встречу было холодно, шел снег. Потом Были дементоры. Дандер до сих пор с содроганием вспоминает эту ночь. Он тогда испугался не за себя, а за нее. Впервые он испугался за нее. А потом постоянно думал о том, как она там, не случилось ли чего с ней, не надо ли ей чем-то помочь. А потом Мунго. Все их встречи сопровождались каким-нибудь ужасным событием. В Мунго Дан попал после нападения пожирателей, и снова боялся за Руби, но боялся потому что идиот-стажер мог ударить ее, хотя и не думал даже об этом. Но Дандер думал и о таком развитии событий. В их жизнях все не как у других. Они познакомились при весьма необычных и страшных обстоятельствах, влюбились друг в друга, будучи врагами. Но именно это и придавало их отношениям то самое волшебство, которое должно быть в каждой паре. Когда-нибудь они будут рассказывать эти истории своим родным, и те будут лишь улыбаться и качать головой, не веря, что эта счастливая пара могла ненавидеть друг друга. Дан был уверен, что отныне они будут парой и никак иначе. Им больше нельзя расставаться, ни в коем случае. Это погубит обоих.
Когда Руби повернулась на спину, Дан уперся второй рукой в подушку, чтобы другая немного передохнула, ибо она уже затекла и едва ли смогла бы выдержать весь вес мужчины дальше.
– И что же? – поинтересовался Дан, наблюдая как Руби приподнимается к нему. Так близко, совсем близко. Всего одно движение и все вопросы будут отложены на потом. - Хотя нет, не отвечай. Дай я сам попробую угадать.. Дандер сделал задумчивое лицо, а потом хитро прищурил глаза, глядя на кокетку Руби. Впервые он видел ее такую. Коварная соблазнительница. Ну, и скажите, как ему в нее было не влюбиться? Никогда еще он не встречал такой девушки. Даже Чарли меркла по сравнению с Руби Миффлин, а ведь к ней у Дана были самые сильные чувства, как он раньше думал. Теперь-то он понимал, что вот оно сильное чувство, которое способно сворачивать горы и укращать стихийные бедствия, или начинать их. Вот оно, то, что некоторые люди ищут всю жизнь и так и не находят. Он сам пытался избавиться от этого прекрасного чувства, но вовремя одумался, и теперь полностью растворялся в нем, бросаясь с головой в омут зеленых глаз, которые так кокетливо на него смотрели.
– Кажется... – протянул Гвин, склонив голову на бок, – ... я знаю, что. Дан снова улыбнулся и наклонившись поцеловал Руби. Этого он ждал со вчерашней ночи, после того, как он признался. Но сейчас им ничто не мешало. Он был трезв и бодр, а она была так прекрасна, что устоять было невозможно, и Дандер не устоял. И он даже не корил себя за эту слабость, хотя раньше он боялся показаться ей слабым. Сейчас Дан уже ничего не боялся, он верил Руби даже больше чем самому себе, он доверил ей свое сердце, а это самое главное.
Им не нужны были слова, чтобы выразить все те чувства, которые они оба так долго скрывали. Дандеру достаточно было того, что Руби не отталкивает его, что она отвечает на его поцелуи и объятия, и он растворялся в ней, отдавая всего себя.
– Знаешь, – оторвавшись от губ Руби, произнес аврор. – Я такой дурак. За последние несколько часов он столько раз повторил эту фразу, что уже даже себе успел надоесть, но таки это было правдой. Только глупец мог поступить так, как поступил Дандер. – Как я мог отказаться от тебя? Гвин согнул одну руку в локте и лег на бок, упершись спиной в спинку дивана. Теперь он лежал рядом с девушкой, глядя ей в глаза. Но передышка была не долгой. Дан снова притянул ее к себе и снова поцеловал. Теперь уже более требовательно и, так сказать, по-хозяйски, ведь теперь все ее поцелуи будут предназначены для него одного, и он имеет право требовать их когда захочет, а сейчас он хотел, чтобы Руби его поцеловала.

 Отправлено: 18.06.12 20:49. Заголовок: Серьезные утренние р..

Серьезные утренние разговоры! Ну уж нет, Руби не может даже думать о чем-то серьезном, когда Дандер целует ее в одну щечку, потом в другую, а потом еще и в нос. Она может думать только обо всех этих любовных приятностях, о том, как ей нужен Дан - в эту минуту и всегда, и о том, чем же отплатить ему за его ласку. Разве тут до серьезных разговоров?
Напротив, девушке хотелось подурачиться и даже подразнить своего любимого мужчину. Их отношения только начинаются, столько всего неизведанного еще впереди, и Руби планировала узнать о ее любимом все, что бы впредь угадывать его настроения и желания, но Миффлин хотела, что бы их в их чувствах всегда было это - яркий огонек, который не даст им никогда погаснуть, который будет гореть для них обоих, как фонарик на маяке, и они всегда будут знать, что они не одиноки, и что их чувство - искриться светом. И Руби согласна была делать все, что в ее силах, что бы этот задор не пропадал - тем более, что доказывать Дандеру свою любовь, окружать его заботой, заставлять его приятно волноваться было Руби в радость. Если она заставляла сердце Дандера стучать громче, а самого мужчину обескураженно улыбаться, то Миффлин радовалась, что ее маленькая миссия выполнена, и тут же приступала к новой. Она стала боятся только одного - вновь увидеть, что ее слова ранят мужчину, столкнуться с тем льдом в его взгляде, который появился тогда, когда они ругались в его квартире. Она не хотела, что бы Дандер вновь так страдал, даже если это выражалось только в том, что его лицо грустнело и он становился таким молчаливым и неприметным, каким он был на помолвке у Клэр - ведь даже взглядов украдкой на него хватило, что бы Миффлин поняла, как ему тяжело справляться с тем, что Руби рядом, а он запретил себе даже думать о ней. Нет, Руби не могла позволить, что бы все повторилось снова, ей хотелось видеть лишь улыбку на лице Дандера, а знать, что причиной этой улыбки была она - это будет самая лучшая награда. Руби заставляла Гвина страдать, но у нее появился шанс искупить свою вину перед ним, ответить за каждое грубое слово ласковым, за каждое обвинение расплатиться поцелуем, каждую трещинку на его сердце, каждую ранку заживить своей нежностью.
Дандер был лучшим для Миффлин, и она знала, что так будет всегда. Любить так сильно, честно и светло, как это делал он, умеют немногие, и это огромное и очень редкое счастье - оказаться объектом такой всепоглощающей и всепрощающей любви. И Руби подначивала свое сердце любить еще сильнее, что бы Гвин ощущал в ответ такое же сильное, волшебное чувство. И все, на что способно сердце Миффлин - все это было только для Гвина, а Руби и сама не ожидала, что может вот так любить. То, что она чувствовала к Дандеру, оказывалось куда глубже, куда больше, куда значимее, чем ей раньше казалось, и Руби знала, что это - далеко не предел. И ей хотелось уже сейчас подарить Гвину всю себя. Но это был особенный и очень важный и для нее момент, и Руби даже робела, пусть и не показывала вида: улыбка и ласковый взгляд были наградой Дандеру за его поцелуи.
"Я люблю тебя, Дандер Гвин. Никогда и никого я не любила так сильно. Ты лучший, ты мой. Я люблю ловить на себе твои взгляды, я люблю читать в твоих глазах о том, что ты счастлив, я люблю, когда ты хмуришь брови, люблю, когда теребишь свои рукава - если волнуешься и тебе нужно что-то контролировать. Мне нравится, как подчеркивает белая рубашка твои голубые глаза, в которых отражается две маленьких меня - такие крошечные, и попавшие к тебе в плен. Я люблю тебя, Дандер Гвин, и ты еще услышишь об этом. Обязательно услышишь, потому что ничто теперь не разлучит нас с тобой, я знаю точно."
Разве что вот такие мысли для серьезного утреннего разговора рождались в голове Руби...
- Помню, никаких, - согласно закивала она, а потом поднесла палец к губам: - Тссс...
Они и без слов друг друга понимали.
Закончив свой показательный призыв к тишине, Миффлин не стала убирать руку - она заботливо поправила воротничок рубашки Дандера, заботясь о нем даже в таких мелочах. Она оставила свою руку у Дандера на плече, потому что в следующее мгновенье, посмотрев на нее хитрым взглядом прищуренных глаз, Дандер с легкостью разгадал ее загадку и исполнил ее желание - поцеловал Руби. Еще вчера, когда он сказал ей, что любит ее, Руби хотелось, что бы у нее была возможность поцеловать его вот так, по-настоящему, а не довольствоваться легкими прикосновениями. Такой поцелуй должен был быть наградой за признание, и Миффлин наверстывала упущенное. Ее пальчики сильнее сжали плечо Дандера, и девушка долго не позволяла мужчине отодвинуться.
- Ничего от тебя не скроешь, аврор, - ответила Руби, сделав вид, что просто поражена догадливости Гвина. Но за этой игрой читалось другое - довольство Миффлин и то, что Дандер заставляет ее, остающуюся собой - гордой и непокорной девицей, подчиняться. Когда Дандер ласково смотрел на нее, она просто сдавалась на попечение мужчины.
- Я сделаю так, что бы ты никогда больше об этом не думал, - в глазах Руби отразилась впечатляющая решимость, когда она негромко поведала это Дандеру.
Поцелуй. Еще поцелуй. И еще поцелуй. Дандеру теперь придется несладко! Или, напротив, очень сладко?
Дандер прилег рядом с ней, а она прижалась к нему, требуя от него новых и новых объятий. Как безумная, она ловила каждое прикосновение, каждый поцелуй, лишь бы ни один не упустить. И если мужчина был требовательнее, то Руби становилась все покорнее.
Но она была бы не она, если бы не заставила Гвина понервничать.
- Но сначала мне нужно подняться... - заметила Руби, но ее пальчики добрались до рубашки Дана, и она коварно расстегнула верхнюю пуговицу на ней.
- Приготовить завтрак... - и вторую. - Поухаживать за тобой... - и третью.
И, пока Дандер приходил в себя от такой обескураживающей наглости Руби - а она могла позволить себе и не такое - девушка выскользнула из объятий Дандера и села рядом с ним, поправив съехавший с плечика халатик.
- Нет, ну правда, - рассудительно начала Миффлин. - Это же обязательно.
И, конечно, только внешне Руби была безмятежна. Уж с кем с кем, а именно с Дандером ее сердце замирало, и только его поцелуи разжигали в душе Миффлин огонь, и девушка, признаться, даже испугалась, что этот пожар вспыхнет с такой силой, что ей суждено будет в нем сгореть прямо сейчас. Хотя, если поразмыслить, а разве Руби против?... Тсс, не стоит спешить.

 Отправлено: 18.06.12 20:51. Заголовок: Это сон. Это просто ..

Это сон. Это просто какая-то блажь. Это не может быть реальностью. Сознание Дандера все еще отказывалось понимать, что все, что сейчас происходит правда. Его мозг никак не мог осознать, что вот она, Руби. Рядом. Она провела всю ночь в его объятиях, а сейчас он целует ее, обнимает и это может продолжаться бесконечно. Гвин пытался утихомирить разбушевавшийся разум, но он отказывался подчиняться. Так долго он пытался задавить эти чувства, заставить их исчезнуть, а теперь они взяли над ним верх. Дандер просто не знал, что всем этим делать. Если бы Руби только знала, как он боится этих зарождающихся прекрасных отношений.
С одной стороны, он так мечтал об этом в самых своих сокровенных мечтах. Он представлял себе и мелкие радости, которые будут у них. Такие, как букетики полевых цветов, как тот который он подарил ей тогда в лавке. И свидания. О, Мерлин, сколько теперь у них будет свиданий. Разных. И романтичных, серьезных, и глупых, но все они будут прекрасны.
Лежа ночью в полном одиночестве в своей квартире, Дандер представлял себе такое утро, когда они проснутся вместе, когда будут дурачиться и ни в какую не захотят вставать. Ведь утро такое солнечное и теплое, что не характерно даже для лета в Англии. Видимо, даже природа рада, что это двое, наконец, образумились. Дандер поверил в это. Ведь не просто так сегодня такое солнце, но его затмевает Руби. Она для него затмевает всё и всех.
А с другой стороны, Гвину было страшно. Он боялся, что разочарует Руби. Боялся, что эта эйфория пройдет, и она вдруг поймет, что он не то, что ей нужно. Может быть и глупость, но Дан по натуре своей параноик, поэтому он думал даже о таких безумных вещах. Хотя как он мог вообще думать, когда рядом с ним Руби. Так близко, что он видит свое отражение в ее зеленых глазах. Что может быть прекраснее этого момента? Наверное, только ее поцелуи. Гвин готов был душу продать, только чтобы эти поцелуи длились вечно. Каждое ее прикосновение делало Дандера безумным, заставляя терять разум.
Я люблю тебя, Руби Миффлин! Никого и никогда я так сильно не любил, и не буду любить. Ты мое счастье, ты моя жизнь, ты моя. Я люблю твои глаза, люблю твой вздернутый носик, люблю твои теплые руки, люблю твои волосы, которые пахнут цветами и апельсинами. Люблю твои морщинки, когда ты хмуришься. Люблю, люблю, люблю.
Все это Дандер будет говорить ей за завтраком, обедом и ужином. Он будет шептать ей это на ушко, писать ей это в записках и письмах. Гвин готов был всему миру рассказать как он любит, и пусть все умрут от зависти. Ведь невозможно чувствовать сильнее, чем он.
– Я умный, иногда бываю, – усмехнулся Дан. Он готов был поддержать любую игру, лишь бы Руби продолжала вот так улыбаться, и была все также близко к нему. Они слишком измучили друг друга разлукой, и теперь ему просто физически необходимо было чувствовать ее рядом, чтобы раны, которые он сам себе нанес, затягивались еще быстрее.
Гвин заразился той решимостью, которая зажглась в глазах Руби. Он верил всему, что она говорила. Она и правда не даст ему больше думать о таких глупостях. Она вообще не даст ему думать. Да и зачем, когда им и так прекрасно живется.
– Я знаю, – прошептал Дан, между поцелуями. Он просто уже не мог оторваться от нее. Аврор прижимал Руби к себе. Каждое его прикосновение было предельно нежным, осторожным, но в тоже время требовательным. Дандер готов был забыть обо всем и провести так весь день. Просто лежать рядом с ней, хотя вряд ли они смогут просто лежать рядом. Это уже из разряда фантастики.
– А стоит ли? – поинтересовался Дан, наблюдая за тем, как Руби медленно расстегивает его рубашку. И правда, а зачем вставать? Им же так хорошо сейчас. – Я не хочу есть... Гвин глубоко вздохнул, чтобы унять бешено бьющееся сердце. Только с виду он был так спокоен и весел. Внутри уже бушевал ураган чувств и страстей, готовый вот-вот вырваться наружу. – И я же не больной гриппом, чтобы за мной ухаживать... Пуговицы рубашки сдались под натиском ловких пальчиков, и Руби снова вышла победительницей из их маленькой войны. Гвин так и не понял, что эта девушка делает с ним, но он будто теряет волю, когда она рядом. Скептики сказали бы, что это просто глупая страсть. Но Дан был уверен, что это и есть любовь. То самое вспоглощающее чувство, которое заставляло его терять голову каждый раз, когда Руби ему улыбается.
Едва Дан опомнился, как Руби уже выскользнула из его рук и села на край дивана, поправляя халатик. Ну, нет, так просто ты не уйдешь, Руби Миффлин. Гвин тоже поднялся. Он сел позади Руби и, обняв ее за талию, уткнулся носом ей в затылок. – Нет, совсем не обязательно. Сегодня мы можем послать к чертям весь мир и все условности. Дандер чуть склонил голову на бок и поцеловал девушку в шею, чуть пониже ушка. То как она дрогнула, еще сильнее подстегнуло Дандера действовать. Сейчас он не намерен был отступать. Только не сейчас, и никогда больше. Отныне с Руби он будет именно таким какой он есть. А Дан вот такой. Спонтанный романтик, который может быть и заботливым, и требовательным. Разным.

 Отправлено: 18.06.12 20:52. Заголовок: Все происходило так ..

Все происходило так быстро, что голова у Руби начала кружиться, но Миффлин и не хотелось останавливаться. Напротив, чем ближе к ней был Дандер, его руки и губы, тем Руби скорее хотелось сдаться и совершенно забыть о том, что когда-то она так гордилась своей непокорностью и вздорностью. Казалось, что один Дандер способен на это - посягнув на ее свободу, сделать Миффлин самой счастливой. Она хотела зависеть от него, и, Мерлин, если бы он только знал, как важно было ей, что бы он не останавливался ни на минуту, добиваясь ее, ни смотря ни на что. Она уже сдалась, и совсем скоро Дан это поймет, ну а пока...
Ей стоило только заглянуть в его глаза, пока она расстегивала пуговицы на его рубашке, и ее бросило в жар. Дану не скрыть от нее то, что он уже пылает страстью, и это заставляло ее дрожать и приносило ей такую радость, что сердечко Руби уже готово было выпрыгнуть из груди.
- Ты уверен? - насмешливо спросила Руби, но ответом ей были вновь объятья Гвина - она почувствовала, как скользнули его руки на ее талию, а потом он зарылся носом в ее волосы. Дыхание Руби сбивалось, но пока она не подавала виду, что это так.
- Ну как же... чай... и вопрос о том, сколько ложечек сахара тебе положить?
Она пока еще могла связно что-то говорить, шутить, хитрить и кокетничать, но когда Дандер коснулся губами ее шеи - так аккуратно, нежно, ласково, Руби окончательно сдалась. Она задержала дыхание, и, пока Дандер целовал ее, закрыла глаза и растворялась в его прикосновениях. Вот теперь она точно не смогла бы ничего толкового ответить, просто молча согласилась с тем, что пора все условности отправить к черту. Нежели он думает, что ей этого не хочется? Она медлит лишь потому, что ей страшно - а вдруг она испортит такой важный для них обоих момент?
Когда они были не вместе - уже тогда Руби знала, что у нее нет сил сопротивляться прикосновениям Гвина. Мужчина уже тогда имел над Руби власть, которой она так пугалась. Она больше всего боялась тогда даже не просто поверить ему, а тому, что ее гордость будет сломлена, и она просто-напросто сдастся без боя, поэтому ее желание быть свободной и независимой подначивало ее душу, и душа принималась истереть: нет, беги, прочь! Именно поэтому Руби так часто была груба и старалась задеть Дана как можно больнее - что бы им обоим не повадно было. Но теперь бежать никуда не нужно было, напротив, оставаться в объятьях Дана, всегда и всюду стремиться к ним, как к спасению - вот чем начинала жить Руби.
Она положила свои ладошки на ладони Дандера на своей талии, и чуть обернулась к Гвину, что бы видеть его глаза. Теперь уже никаких преград не должно было остаться меж ними, и оба знали, чего хотят, и что именно случиться в следующие чудесные мгновения. Пальчики Руби настойчиво направили руки Дандера подняться выше.
Этот человек ее любит. Мерлин, он ее так сильно любит, что Руби чувствует то, как подрагивают его пальцы, как пульсирует по его венам нежность вперемешку со страстью. Да, это страсть, но что бы она разгорелась, нужно было что-то гораздо больше одного желания - нужны были крепкие чувства друг к другу.
Чуть развернувшись, девушка на несколько секунд замерла, разглядывая лицо Дандера: она понимала, что для него то, доверится ли она ему всецело или нет, играло сейчас самую важную роль. Но он мог не волноваться. Руби уже согласилась стать его, и случилось это еще в тот момент, когда он сказал ей, что любит. И даже раньше - когда она бежала за ним, умоляя простить ее грубости, и перед тем, как услышать от него страшную фразу о том, что им нужно расстаться, Руби уже была готова на все. И вот, наконец, отвоевав у судьбы, у целого мира друг друга, они могли забыть обо всей Вселенной ради друг друга.
Девушка из дерзкой и шутливой вдруг стала совершенно покорной. Она ласково коснулась щеки Гвина, поцеловала его уже такие родные губы, оставила ласковые поцелуи и на его скулах, и ниже, к шее. Ее пальчики продолжили то, что начали минуту назад - расстегнули оставшиеся пуговицы на рубашке Дандера.
Спонтанность, яркость, страсть, доверие на самом высшем уровне, желание и любовь - все это делало из Руби такую маленькую и слабенькую женщину, что она пугалась, как же ей справиться со всеми этими чувствами сразу, как бы они ее просто-напросто не раздавили, как бы ее, так гулко стучащее сердце, не разлетелось на кусочки. Никогда с ней ничего подобного не случалось - ни с одним человеком, с кем Руби была близка.
И снова Миффлин совершенно другая - ей казалось, что она изводит Дандера своими резкими переменами, но она - человек настроения, и что он хотел? Нежность - вот что она выбрала во главу всей процессии своих таких разных чувств. Поэтому в ее зеленых глазах появилась покорность и преданность - она смотрела на Дандера, и он без слов понимал, что в это мгновение девушка вручает ему свое сердечко - смотри, аккуратнее с ним, Дандер Гвин, оно бьется только для тебя, с каждым ударом излучая все больше и больше любви. Руби вдруг стала такой слабенькой, безвольной совсем, и будто боящейся сделать шаг дальше.
Руби сказала лишь одно слово, прежде чем позволить Дандеру забрать ее с собой в мир, где правят наслаждение и ласка, пусть это только приоткроет то, что Руби чувствует к Дану, но сейчас он должен знать:
- Любимый, - тихо прошептала Миффлин, все с той же непоколебимой уверенностью и самой стойкой верой в это.
Любимый, и это так. Самый лучший, и это тоже так. Только для нее, и это так. И Руби знала, что больше никому бы она не доверилась так, как доверилась Гвину, никому бы не показала себя такую - слабую, испуганную и очень ранимую. Это вообще впервые в ее жизни, что кто-то видит эту сторону Луны, эту часть ее жизни. Для всех и всегда Руби была милой, но строгой девушкой, которая, когда была не в настроении, превращалась в настоящую стерву, а когда радовалась - расцветала, как ее любимые синие колокольчики. Но что бы настолько близко подпустить кого-то к собственной душе - только Дандеру достался такой дар. И Руби слепо верила, что никогда этот человек не разрушит ее душу, а отнесется бережно и внимательно. Это же Дандер.

 Отправлено: 18.06.12 20:55. Заголовок: Уверен ли он? Нет, Д..

Уверен ли он? Нет, Дандер уже ни в чем не уверен. Он потерял голову, давно потерял. Еще тогда, когда она лежала рядом с ним на кровати Нотта. Такая гордая и неприступная, принципиальная и ненавидящая его. Еще только Дан уже знал, что он весь принадлежит ей, хотя и отнекивался, убеждая себя, что это невозможно. Но как он мог быть уверен в чем-то, когда рядом с Руби у него колени подкашивались, а в голове вместо мозга образовывался вакуум, который заполняла лишь она одна. Скоро, очень скоро он скажет ей об этом, расскажет обо всем, что чувствует, хотя и половины своих чувств Дан не сможет описать. Они настолько неземные, что он даже подумать о них не мог, а уж говорить вообще вряд ли получится. Да и к чему слова? Руби и так знает, как он ее любит. Она чувствует это в каждом прикосновении, в каждом взгляде. Дандер уже давно перестал скрывать все. Теперь каждое его действие было для Руби, каждый вздох тоже для нее.
– Нет.. Только и смог произнести Дандер, ибо голос его уже начинал срываться, оставляя место лишь мыслям. Теперь они свободно летали и ничто не нарушало их покоя. Раньше Дандер заставлял себя не думать о Руби, не представлять себе этих сцен, от которых мурашки бежали по спине, а сейчас, в это мгновение все они разом становились реальностью, и Гвин боялся, что Руби убежит. Он ведь мог напугать ее своей напористостью.
Но Дан решил, что не отпустит ее. Аврор сильнее прижал девушку к себе, когда она заговорила про чай, но ничего не ответил. Потом. Все вопросы они решат позже. Вечером. Или завтра. Не важно. Гвин собрал в кулак всю свою выдержку, чувствуя как Руби все еще опасается. Он знал, что боится она не его. Ее страхи были понятны, потому что Дан тоже боялся испортить этот прекрасный момент неосторожным словом, или движением, но какая сейчас разница. Они уже настолько растворились друг в друге, что им было все равно.
Впервые Дандер нервничал. Его нервозность перемешивалась со страстью, составляя взрывную смесь. Он еще никогда не испытывал таких чувств, хотя девушек у него было не мало, но подобные чувства полного блаженства даже от одного прикосновения, Дан испытывал впервые. Гвин заглянул в зеленые глаза, когда Руби повернула к нему голову и поборол в себе желание снова признаться ей. Зачем? Она ведь и так все знает, все видит, все чувствует. Вряд ли кто-то любил ее так, как любит Дандер. Он не давил на нее, никогда не собирался. Если бы ему не было важно ее доверие, то все было бы сделано еще тогда, после их свидания. Но Дандеру важно было, чтобы Руби доверилась ему, и она доверяла. Теперь он чувствовал, что она верит ему, и готова полностью довериться ему. Это было лучшей наградой за все то, что они пережили.
Главное теперь оправдать ее доверие. Всю жизнь Гвин пытался всем доказать, что он самый лучший, но сейчас все это меркло. Вот кому он должен был это доказывать. Ей, а не кому-то там. Для него важно было, чтобы Руби верила в него, и не разочаровалась, полюбив только образ. Но ведь и Дан полюбил не образ. Они оба полюбили наперекор всему, и любили друг друга такими, какие они есть, поэтому Гвин, наконец, расслабился и дал волю чувствам и рукам.
Мужчина отвечал на каждый ее поцелуй, пытаясь поймать их все, чтобы ни один из них не прошел мимо него. Он все также осторожно коснулся губами ее шеи, поднимаясь выше к губам, а затем снова отправляясь в обратный путь. Дан потянул на себя пояс халатика, заставив его развязаться, и отбросил ненужный кусок тряпочки в сторону. Рубашка полетела следом. Гвин забыл о том, что его спина представляет собой зрелище, мягко говоря, не очень приятное. Его сейчас не волновали шрамы, ожоги и прочие гадости, которые он успел получить за последние два месяца, пока занимался отловом себе подобных. Сейчас его заботила лишь Руби, которая доверилась ему. Сейчас в его руках была не вздорная девица, а хрупкая слабая девушка, которая нуждалась в его защите, в его силе, и он готов был все отдать ей. Он уже отдал ей свое сердце, теперь отдавал все остальное, давая понять, что рядом с ним она будет в безопасности. Дандер обещал быть рядом, и он будет.
Любимый. Вот оно, признание, которого так ждал Дандер, которое так мечтал услышать именно от нее. Его уже называли так, но тогда это было не так искренне, не так прекрасно и не так волнующе. Гвин на секунду отстранился от девушки, чтобы взглянуть ей в глаза и поделиться тем счастьем, которое зажгло в них это простое, казалось бы, слово. Всего одно слово, а как изменились сразу две судьбы, крепко переплетаясь между собой и затягивая двух людей в омут страстей с головой.
Его маленькая, ранимая девочка. Впервые он видел ее такой хрупкой, без привычной строгости во взгляде. Она покорилась его силе, его воле, и Дан снова поцеловал ее, показывая этим, что он принимает все ее недостатки, все ее достоинства, всю ее. Он любил ее спонтанность и переменчивость. И давно готов был ее принять. Еще тогда в Мунго, когда они ссорились на лестнице, он уже готов был стать ее защитником от всего, лишь бы она только позволила. Ему пришлось ждать достаточно долго этого разрешения, но он готов был ждать еще дольше. Ведь получив его, Дан растерялся. Он не знал, что ему делать со всем этим счастьем, которое на него обрушилось. И чтобы не думать ни о чем, он просто погрузился в тот самый омут страстей и удовольствий, в который тянули его чувства, забирая с собой Руби. Ведь там им двоим самое место.
Как бы прекрасно было никогда не возвращаться из того сладостного момента. Дандеру хотелось остановить время, чтобы навечно остаться в объятиях Руби, чтобы чувствовать как ее пальчики скользят по его спине, как исследуют каждый шрам, как она сжимает его плечи. Ему хотелось целовать и целовать ее, не останавливаясь. Ведь слишком долгим и слишком болезненным был путь к этому счастью, и теперь он не хотел отпускать ее никогда. Ведь Руби вверила себя ему, она отдала ему свое сердце, свою душу. Теперь Дандер был ответственным за нее, и он с честью будет хранить этот дар, самый ценный, самый сокровенный.
– И, кстати, я пью чай без сахара, – улыбаясь произнес Дандер, проводя указательным пальцем по плечу Руби. Он снова зарылся лицом в ее волосы, коснувшись губами ее плечика. Это было только их утро, и совершенно не хотелось ничего нарушать таким обычным и скучным процессом, как подъем и готовка завтрака. Нет, сегодня они не будут завтракать. Только ужин. И то в лучшем случае.

 Отправлено: 18.06.12 20:56. Заголовок: ...cos you're ri..

...cos you're right there ©

Словно музыка. Такими были его ласки. На них откликалось что-то там, под самым сердцем Руби, будто следуя за тихой, красивой мелодией, ее сердце летело по нотному стану, прыгая по ноткам, поднимаясь то вверх, то скользя вниз, и Руби забыла, что это такое - страхи и горести, просто устремилась куда-то вперед, далеко-далеко, туда, куда ее вел с собой Дандер.
Зачем описывать то, что не передашь словами? Зачем раскрывать все тайны? Руби была просто и безоговорочно счастлива, и таким ее делал Дан. Ласково и нежно касались его пальцы ее кожи, одежды улетели куда-то на пол, и черт бы с ними, а о том, как спокойно дышать, Руби и вовсе, кажется, забыла...
Если бы она только знала, насколько этот момент будет прекрасен, она бы не на секунду не сомневалась в том, что бы открыть свою душу и отдать всю себя Дандеру. Но с этого момента, когда они поднимались на те высоты, на которые могли взлететь только вдвоем, Миффлин перестала и вовсе думать о том, как что-то могло бы быть, если бы... Какая разница, ведь ее мечты сбывались - даже самые смелые, даже самые несбыточные, даже те, в которые Руби раньше запрещала себе верить. И мир становился прекрасен - он оставался все тем же, неправильным, жестоким, беспощадным, но теперь девушка видела, что здесь есть место и такому блаженству и счастью, которое мог подарить ей только Дандер. И он был рядом, здесь, в это восхитительное сейчас.
И даже когда Руби, в одно мгновенье осознав, что такое - рай, вернулась на землю, убаюканная нежностью и биением любимого сердца рядом, все это осталось в ее душе, яркие вспышки, романтичные безумства, нежнейшая сладость, терпкое, как вино, блаженство и самая настоящая любовная лихорадка - настоящий жар. И если теперь это - ее новая жизнь, то Руби влюблена в нее. Она влюблена в этот мир. Но больше всего любви предназначено для Дана. Теперь уже точно ее Дана. И теперь и она по праву может шептать ему о том, что и она его.
Легкое, как ветерок, прикосновение его мужественных рук к ее плечику, и Руби, нежась в объятьях Гвина, снова улыбается - кажется, теперь он будет видеть только такое ее личико, никаких больше печальных глаз и сурово сдвинутых к переносице бровей.
И только сейчас ее мужчина отвечает на ее, уже кажущийся совершенно глупым и ненужным, вопрос. Запомнил, внимательный какой.
- Конечно, - произнесла девушка. - Куда тебе еще больше сладкого?
И счастливо рассмеялась.
И снова его губы касаются ее плечика, и снова мурашки пробегают по ее спине. А она-то думала, что только порыв страсти заставил ее так реагировать на действия Гвина, оказалось, что вовсе нет, что он влияет на нее так всегда, даже когда девушка, казалось бы, заполучила все, что только могла, и отдала все, что только могла отдать. А ведь это - небольшая цена за такое счастье, не правда ли?
- Любимый, - снова повторила она, медленнее и тише. Она всегда будет так называть Дандера, поэтому ему нужно привыкать к этому слову.
Ей не хотелось больше ни о чем беспокоиться, всем ее вниманием завладело то, что она прислушивалась к дыханию Дандера, позволяла своему сердечку сладко сжиматься, когда пальцы Гвина бежали по ее плечику.
Она думала, что самое прекрасное мгновение - это когда Дандер целовал ее на улицах ночного Уайтчепла, и в тот момент девушка мечтала, что бы время замерло. Она вспоминала то, как оказалась с Дандером в спальне Джо, и как ее бросало в жар, когда она чувствовала на себе взгляд аврора, и то мгновение ей тоже хотелось остановить. Тогда, когда Дандер появился на пороге магазинчика с букетом ее любимых цветов, она думала лишь о том, что бы и этот момент навсегда стал ее настоящим. А свидание? Его восхищенный взгляд, когда они сидели в кафе друг напротив друга, такие красивые, предельно вежливые друг к другу, смеющиеся над собой и над окружающими, что завидовали их красивой парочке - разве ей не хотелось, что бы стрелки часов замерли?
Но это все меркло с тем, что Руби ощущала в эту минуту. Ей не нужно было никуда спешить, ни о чем думать, она просто, растягивая удовольствие, открывала для себя все новые и новые грани их счастья, а они все не заканчивались. Хотелось ли ей остановить это мгновенье? Пожалуй, но еще восхитительнее было то, что теперь таких мгновений будет столько, сколько им захочется. Вся жизнь впереди, и даже то, что мир магической Англии таит в себе опасности, разочарования, жестокую войну, отходило куда-то на второй план.
Миффлин развернулась к Дандеру, ловя съезжающий плед, и прижалась к его груди, будто искала у него защиты. Но зачем ее искать, если она и так знает, что Дандер ради нее и горы свернуть готов, и самого Лорда отправить в ссылку на Северный Полюс?
А в ответ... Что бы он не попросил, чего бы ему не захотелось, Руби была готова это дарить ему. Еще один поцелуй? Пожалуйста. Еще одну улыбку, когда ему грустно? Обязательно. Еще на шаг ближе? Руби шагнет. Еще одно такое утро? О, ей уже и самой хочется. Она станет лучшим лекарством для его души, она сможет, пусть он не сомневается в этом. Она будет прислушиваться к его желаниям и стараться их угадать. Она, конечно, слишком маленькая, что бы тоже сворачивать горы, но быть для него путеводной звездой, пожалуй, Руби под силу.
- А можно, так будет начинаться каждое утро? - осторожно спросила она, ласково водя пальчиком по шраму на груди ее аврора - вот дайте ей только добраться до него с лечащими заклинаниями. - Пожаааалуйста.
Она знала, что Дандер не откажется...