Отправлено: 01.03.10 01:22. Заголовок: [Your second birthday]

 Отправлено: 01.03.10 01:23. Заголовок: Все плохое рано или ..

Все плохое рано или поздно заканчивается. Кошмары проходят, детские страхи отступают и любые плохие события постепенно остаются в прошлом. Вот и крушение поезда осталось в прошлом, оставив после себя лишь разрушения, погибши и раненых, и много-много страха и ужаса. Все думали о том, что же будет дальше. Каким будет следующий шаг пожирателей? Не смогут же они напасть на Хогвартс. Или смогут? Эти и другие вопросы занимали голову Элая, пока он бодро шагал по коридорам замка в больничное крыло. Вчера его почти сразу отпустили, помазав царапину на лице какой-то мазью и выдав немного ее с собой, а Лису оставили там для профилактики. Один из колдомедиков, помогавший там, сказал, что ей нужно переночевать тут, так как она сильно ударилась и могут быть какие-то последствия. Элай всю ночь не спал, переживая за свою… А кем она ему была? Подругой, однокурсницей. Все. Или нет? Элай еще сам не понял кем теперь ему приходится Элис, но точно знал, что уже давно не просто другом. Осталось узнать только о ее решении, о ее мыслях по этому поводу, да и просто поговорить. Ведь им так и не удалось сделать этого тогда на вокзале, и потом в поезде. Будем надеяться, что третий раз будет удачным, - подумал хаффлпаффовец, спускаясь по очередной лестнице.
Крепко сжимая руками ремень сумки, которая весела чуть ли на шее, Каттер прошел несколько коридоров, три или четыре раза повернул, поднялся на лестнице, потом спустился и, наконец, достиг пункта назначения. Больничное крыло гудело от голосов. Всех посетителей призывали говорить тише, потому что некоторые пациенты еще спали, а сами колдомедики старались не греметь склянками. Первые пять минут так и было, но потом все начиналось заново. Вряд ли в таком шуме кто-то еще мог спать. Но радовало, что большинство голосов были веселые и радостные. Элай тихонько толкнул тяжелую дверь и протиснулся в щель между дверью и стеной, а затем также тихо закрыл ее за собой. Его появление никто не заметил, к счастью для самого Каттера. Он сейчас не хотел всеобщего внимания. Будь его желание иным то он появился бы в больничном крыле с белом кожаном костюме со стразами, с магнитофоном на плече и распевал бы песни Элвиса так, что было бы слышно в министерстве магии в Лондоне. Но сегодня был особенный день, который принадлежал не ему, а одному очень особенному человеку. Элай оглядывал каждую койку, проходя вперед. Все кровати были ограждены занавесками, создавая ощущение отдельной палаты. Как говорили медики, это помогает выздоровлению. Каттер ничего не понимал в медицине, но раз так говорят, значит так надо. За одной из занавесок парень наконец нашел того, кого искал. Хрупкая светловолосая девушка, мисс Элис Викстен.
– Эй, привет, - заглядывая внутрь, улыбнулся Элай. У него с души упал камень, когда он увидел, что за ночь ничего не изменилось, кроме того, что Лиса выглядела отдохнувшей и свежей. Хотя будучи на больничной койке сложно быть свежим, но не важно, в общем. – Как ты себя чувствуешь? Каттер положил сумку на пол и сел на край кровати. Не успел он начать задавать остальные вопросы, как к нему подошла одна из помощниц медиков и, вытащив на свет, принялась разглядывать затянувшуюся коркой царапину. Элай настолько растерялся, что даже не заметил, как его намазали очередной порцией мази и отпустили с миром. Выдохнув, Каттер вернулся к Элис и на всякий случай закрыл занавеску, а то мало ли что еще им взбредет в голову, а так они хотя бы в какой-то безопасности. – Какая-то жалкая царапина, а они так бегают. Элай пожал плечами, морщась от противной липкой мази на лице. – Тебя сегодня отпустят? Или когда? Не говорили? – посыпался поток вопросов, которые мучили Каттера все утро. Теперь Лисе надо либо притвориться, что она упала в обморок от переутомления, либо отвечать на все это многообразие.

 Отправлено: 02.03.10 00:00. Заголовок: Всё хорошо, всё прав..

Всё хорошо, всё правда хорошо, – сколько раз за последние сутки она успела произнести эту фразу? Гуманитарий сбился со счёта да и не начинал его, если уж быть честными до конца. Всё время находились мысли позанятней. Например, как помягче описать родителям всё случившееся и как убедить их не нервничать от того факта, что ночь их чадо провело в Больничном крыле. Можно подумать, это действительно так уж серьёзно, уж они-то должны понимать, что многим сейчас гораздо хуже. А некоторым уже всё равно, и от этого становится не легко, а жутко. Не раз и не два Элис отправляли обратно в койку, когда она пыталась доказать, что с ней всё в порядке и она не хочет отнимать ни у кого время, а если уж её не хотя отпускать, то хотя бы пусть позволят помочь, ведь с ней всё хорошо, всё правда хорошо… Последнее водворение за ширму Викстен помнит смутно, последним аргументом мадам Помфри было сонное зелье, а вот уж против него не попрёшь. Всю ночь Элис бежала. Куда, зачем и от кого – она не знала. Но была уверена, что бежит действительно куда-то, зачем-то и от кого-то. Или даже от чего-то. Она бежала, закрыв глаза и заткнув уши, она боялась остановиться и позволить преследователю накрыть её с головой. Она рвалась к цели, но боялась протянуть руку, чтобы схватить её и удержать рядом. Она знала, что, стоит ей только протянуть руку, стоит только открыть глаза – всё будет кончено. Но она продолжала бежать вперёд, вперёд, вперёд. Она бежала по кругу, от правды, к которой стремилась, но догнать которую боялась. От правды бывает больно, а рефлексы – святое, напоровшись однажды, ты сохранишь шрам надолго, но только нужен ли он тебе? Твой шрам не так важен, куда больней от следов твоих ошибок на дорогом сердцу лице. Он-то это чем заслужил? Тем, что однажды столкнулся с ней и так и не смог оставить одну, а она с ничуть не меньшим рвением хваталась за него, как за последнюю опору на дороге вдоль обрыва. Только глупо бояться обрывов тем, кто уже упал и летит-летит-летит… Не вверх, не вниз, они зависли в пространстве и дальнейшая их судьба зависит лишь от её слов. Слишком серьёзно и ответственно. Кажется, так бывает всегда, на самом пороге тебя вдруг одолевают сомнения: а не ошибся ли ты? Не сделаешь ли только хуже? Может, ему будет лучше без тебя? Ну, тебе точно не будет. Ведь никто же не заметит этого малой искры эгоизма, которая ярко зажжёт мысль о том, что и ему без тебя будет ничуть не лучше? Эй, сколько можно молчать? Сказать-то будет проще. Просто протяни руку и ухвати верное решение, а уж оно выведет тебя на дорожку решимости, от неё до душевного спокойствия рукой подать. Элис протянула руку. Пальцы, что совершенно естественно, ухватили воздух, а Лис, открыв глаза, обнаружила себя всё на той же койке всё в том же Больничном крыле, только теперь у неё был козырь в ладони. Бег по кругу завершился, и в его центре она обнаружила заветный приз. Улыбнувшись, девушка снова закрыла глаза и откинулась на подушку. Вот теперь всё действительно было хорошо.
Доброе утро, спасибо, всё хорошо, спасибо, да, спасибо, да… Только ей кажется, что она повторяется? И улыбается, снова и снова вежливо улыбается, потому что благодарить принято с улыбкой. А когда получаешь письмо от родителей, улыбаешься ещё шире, пусть в строчках поздравления нет-нет да проскальзывает волнение, вопросы и желание быть рядом, а то и вовсе забрать домой, запереть в комнате и никуда-никуда не выпускать. Их можно понять, но соглашаться с ними нельзя ни в коем случае. Иначе она снова потеряет время и решимость, а там и шансы сойдут к нулю. Однако ж, как всё сложно, когда дело касается собственного сердца. Написав родителям письмо с благодарностями и уверениями, что всё хорошо, всё правда хорошо, Эли какое-то время рассматривала присланный ими свёрток-подарок. Нет, открывать его она пока не будет. Почему? Сделаем его заложником. Откроет только тогда, когда поговорит с Элаем, не раньше. Конечно, слабое средство, но всё-таки лучше, чем ничего. Остаётся только надеяться, что Каттер навестит её сегодня, иначе к вечеру она сама сбежит отсюда, хоть через окно, и отправится искать его в хогвартских закоулках.
Секунды медленно собираются в минуты, а те, кажется, никогда не станут часами, время тянется, а Элис лежит в самом центре этой тянучки и лишь просит её двигаться живее. Живее, живее, ну же, он придёт, он обязательно придёт. По-другому и быть не может. Он должен подарок. Получить и расписаться. Ну, или просто получить и не выбросить. И обрадоваться, будет совсем не лишним, если он обрадуется. А вдруг нет? Лиса нервно мяла край одеяла, размышляя, что она будет делать, если Элай решит взять все свои слова назад и скажет, что лучше им больше не общаться. Кажется, она этого не переживёт. Ох, Элай, ну где же тебя носит? А, собственно, с какой стати он вообще должен приходить? Он сам пострадал, из-за неё, между прочим, ему сейчас не до неё, а ведь так хочется, чтобы было до неё… Эли зажмурилась и прикусила нижнюю губу. Хватит нервничать, хватит-хватит! Глубокий вдох и внутренний счёт до десяти. Он всегда успокаивает, проверено опытом.
Раз, два, три, четыре, - послушно считает Викстен про себя, дыша уже ровнее и даже сумев ослабить хватку на одеяле, - Пять, шесть, семь, во…
- Элай! Привет… - она подскочила так резко, что закружилась голова, или просто слишком много мыслей всколыхнулись с долгожданным приходом? – Я хорошо, правда, хорошо, а ты как? Знаешь, я…
Думала, что смогу с наскоку рассказать, как сильно тебя люблю, но твой удаляющий затылок немного сбил меня с мысли, - продолжила Элис начатое вслух уже про себя, склонив голову набок и с бьющимся где-то в районе горла сердцем наблюдала, как Каттера осматривают и мажут щёку чем-то, по всей видимости, заживляющим. Первый блин комом, больше так делать не стоит, теперь уже страшно и лучше переждать. Хотя бы, пока сердце не вернётся туда, где ему положено быть – в пятки.
- Если они бегают, значит, она не такая уж и жалкая, - покачала головой Элис, когда Каттер вернулся, морщась то ли от боли в щеке, то ли просто от самого факта присутствия на ней чего-то инородного. Так, заметка на будущее: Элая за щёки не хватать, что-то он от этого не восторге.
Прекрати думать чушь! – возмутилась девушка от собственного поведения, - Говори её хотя бы вслух!
- С тобой точно всё в порядке? – не удержалась от вопроса Элис, - Не сильно болит? Я, ну… На самом деле, я была бы не против, чтобы меня выписали ещё вчера, но, к сожалению, мой голос при решении этого вопроса не учитывался. Но мне сказали, что моя прыть при попытках побега – это хороший признак и уже к вечеру, возможно, меня выпишут. Может, и раньше.
Девушка пожала плечами, показывая, что не может сказать наверняка, сколько ещё её тут продержат, но при этом очень надеется, что недолго. Хотелось хотя бы вечер провести где-то вне стен Больничного крыла. А если повезёт, то и вне стен самого Хогвартса.
- Родители писали, - нарушила она образовавшееся было молчание, боясь, что снова ударится в панику и вообще перестанет оценивать действительность адекватно, - Волнуются, хотят забрать меня домой…
В горле образовался ком, пришлось замолчать почти на минуту, чтобы справиться с ним. Ну, конечно, как всегда, на самом нужно месте!
- Но я сказала, что всё хорошо и в этом нет необходимости, - закончила Эли мысль и улыбнулась правым уголком рта, исподлобья глядя на Элая, - Сказала, что и здесь со мной ничего не случится. Ведь не случится, правда?
Она почти не сомневалась в его ответе. Она вообще никогда в нём не сомневалась, он не давал ей поводов и за это она его любила. Ну, конечно, не только за это, ещё за то, как он улыбался ей, так что она не могла не улыбнуться в ответ, за то, что всегда был рядом, готовый протянуть руку и вытащить из любой передряги, даже если передрягой были её собственные мысли. Как доверчиво смотрел на неё, когда она уверяла его, что всё будет хорошо, и ведь он действительно верил. Ведь верил же? Главное, чтобы не успел разувериться, ты ведь не успеешь, правда, Элай? Осталось потерпеть всего чуть-чуть, скоро она соберётся с духом и всё будет хорошо. Даже лучше, чем раньше. Правда-правда.

 Отправлено: 07.03.10 16:52. Заголовок: Каттер нервничал. И ..

Каттер нервничал. И не только потому, что не знал как отдать свой скромный и скорее всего самый никчемный подарок в мире, но и потому, что знал, что сейчас будет самый тревожный и важный разговор в его жизни. И именно сегодня, сейчас, в этой импровизированной палате все случится.
– Она пустяковая, - отмахнулся Элай. – Если бы было что-то серьезное, то они отправили бы меня в Мунго, или оставили бы здесь. C тобой. Парень снова вернулся на кровать, поудобнее устроившись у спинки. Было бы просто замечательно провести этот день вот так же сидя рядом с Лисой, но не в больничном крыле, а где-нибудь на улице, или в гостиной, или в библиотеке. В общем, где угодно только не здесь. Но за неимением лучше придется сидеть здесь. Хотя какая разница.
– А, да нормально все. Я уже сегодня успел получить кучу наставлений от родителей. Хоть ты меня не начинай воспитывать, - Каттер улыбнулся. – Это хорошо. Тогда на ужин пойдем вместе, а то за завтраком мне было одиноко. Элай снова занервничал. Он принялся крутить фенечку, которою ему когда-то подарила Элис, чтобы отвлечься. Он всегда так делал, когда нервничал или просто переживал, а в данный момент было и то, и другое, и даже что-то третье, а что пока было непонятно.
Хотят забрать домой… - мысленно повторил Элай. Он как-то даже не задумывался, как это жить в Хогвартсе без Элис. Каттер настолько привык к тому, что она всегда рядом. Чиркает что-то в блокноте, или смеется над очередной глупой выходкой хаффлпаффца, или просто сидит рядом и улыбается. Как же он любил ее улыбку. Такая добрая, светящаяся. Всегда хотелось улыбаться вместе с ней, и хотелось, чтобы она всегда улыбалась. Поэтому каждый день Каттер старался как-то ее радовать. Фенечка наверное наматывала уже сто пятый круг вокруг запястья парня, оставив там уже красный след, но Элай не обращал на это внимания. Само потом пройдет. Последние слова Лисы заставили его успокоиться. Ее не заберут, ее оставят с ним. Это ли не счастье?
– Конечно, не случится. Я не позволю. Каттер пересел поближе и схватил девушку за руку, крепко сжав ее в своих ладонях. Он боялся, что она растает. – Я же обещал тебе, что не отпущу и я не отпущу. Никогда не отпущу тебя. Искренний полный любви и преданности взгляд. Любая собака позавидует. К счастью, Элай был не собакой, а человеком, но он был также предан Викстен, и также фанатично был влюблен в нее. Он был уверен, что никогда в жизни нигде в мире не было такой любви, как у него к этой удивительной девушке. Даже история Ромео и Джульетты теперь казалась не такой романтичной, трагичной и захватывающей, как история Элис и Элая. Хотя у них история еще даже не началась. Или нет, началась. Она началась тогда на вокзале, но начало очень затянулось. Но оно того стоит. Часто ожидание оправдывается результатом, а Элай очень надеялся что оправдается. Он убеждал себя в том, что его чувства взаимны, но торопить Лису с ответом он не собирался. Это не так просто решиться на что-то. Даже на отказ.

 Отправлено: 08.03.10 16:17. Заголовок: Сколько нежности мож..

Сколько нежности может уместиться в одной улыбке? Вряд ли настолько большое число сумели придумать, да и разве можно ограничивать чувства какими-то числами? Если только усталой восьмёркой, прилёгшей отдохнуть и незаметно для самой себя ставшей бесконечностью. Бесконечная нежность, бесконечное счастье, бесконечный страх перед последним шагом. Будто идёшь за болотным огоньком и надеешься, что за бродом тебя ждёт дом, а не трясина. И уж лучше шагать вперёд, чем оставаться в темноте.
- Наверное, ты прав, - улыбнулась девушка, всё же косясь на щёку Элая с некоторой тревогой, - Нет-нет, хорошо, что тебя никуда не отправили, иначе ты не смог бы меня навестить, а я бы места себе не находила от беспокойства.
Правда, я и сейчас его нахожу с трудом, но у меня есть ты, а другие ориентиры мне и не нужны, - мысленно добавила Элис, чуть склонив голову и смущённо опуская глаза, будто она сказала это вслух. Какая-то часть сознания заметила, что как раз вслух это говорить и надо было, но пока Викстен на это не хватало духу. Нужно собраться, всего один последний шаг, а как легко будет после него…
- Прости, - с улыбкой откликнулась Эли, снова посмотрела на Элая, чуть сощурившись, - В конце концов, ты у нас уже большой мальчик и можешь сам о себе позаботиться. Но хоть иногда позволяй о тебе побеспокоиться, чтобы показать, что ты нам не безразличен.
У меня, конечно, есть и другой способ, но пока не время пускать его в ход, - решиться всегда сложно, это факт, самое главное – не отступать и не замирать на месте слишком долго, тогда ты рано или поздно сделаешь то, что должна была ещё три месяца назад.
Викстен опустила глаза и увидела, как Элай нервно крутит подаренную ей фенечку. Она ему даже немного позавидовала, ибо её на ночь заставили снять все любимые браслеты и талисманы, оставив запястья неестественно тонкими и лишив их хозяйку возможности отвлечься на что-то привычное и приносящее удачу. Только какие талисманы ещё ей нужны, если её главная удача сидит совсем рядом и держит за руку?
Я тебя люблю, - кричали мысли, прыгая по голове яркими мячиками, всё выше и выше, быстрее и быстрее.
- Я тебе верю, - вместо этого тихо сказала Элис, глядя на Каттера, а в уголке правого глаза притаилась стыдливая слеза. Ей было стыдно. Правда стыдно за то, что она так долго тянет с ответом, так долго мнётся и мучает самого дорогого человека во всём мире, мучает себя и время, которое ускользает сквозь пальцы, укоряющим шорохом рассказывая девушке, как бы его можно было провести. Провести вместе. Эли раскрыла рот на вдохе, замерла на несколько секунд и с выдохом через нос снова закрыла, прикусив нижнюю губу. Она смотрела в его глаза и снова видела там своё отражение. Только теперь оно не улыбалось, оно было в растерянности, будто не знало, почему так долго тянет. А, действительно, почему? Разве не она столько раз рисовала Каттера-героя в своём блокноте, столько раз придумывала истории про собственные беды, из которых именно Элай её без труда вызволял, разве не он был удостоен отдельного песочного замка на её берегу грёз? Всё уже давно, будто бы, решено, так есть ли смысл тянуть? И только сейчас, внезапно и даже как-то неожиданно Элис поняла, что время для последних шагов пришло.
- Элай, я… мы так и не успели поговорить… дважды, - она тихо усмехнулась, накрыла ладони Элая второй рукой и перевела взгляд на них, не в силах смотреть на собственную растерянность, так ясно видную в его глазах, - Я уж было начала думать, что просто не суждено закончить этот разговор, но потом решила, что неизвестность только хуже, правда? И… как думаешь, если сейчас я ещё раз попытаюсь сказать то, что давно хочу сказать, сюда точно никто не ворвётся, чтобы снова всё испортить? Ведь… ещё не поздно?
Викстен подняла глаза и с улыбкой утонула в его нежности. Той самой, которую не измерить, только почувствовать на себе или подарить другому. Эли готова была подарить всю нежность мира лишь ему одному, пусть только скажет, что она ему всё ещё нужна. Пожалуйста, пусть всё ещё нужна.

 Отправлено: 10.03.10 23:23. Заголовок: – Да я все равно сбе..

– Да я все равно сбежал бы оттуда к утру, так что навестил бы, - весело заулыбался Элай. Естественно, никто бы не отпустил его из Мунго, и никуда бы он не сбежал, но ему хотелось верить в это и убедить в этом Лису. Сегодня все будет так как она хочет и так, чтобы ей было хорошо. Каждое второе сентября вот уже шесть лет подряд, а с сегодняшним семь, Элай старался сделать для Лисы что-то особенное. Правда, в этом году отличился не он, а пожиратели смерти во главе с Лордом. Они такие молодцы, такой подарок придумали, что задумки Каттера курят бамбук напичканный ромашкой и валерьянкой.
– Не извиняйся. Это же не твоя вина, что родители у меня такие настойчивые и чересчур заботливые. Родители у Элая и правда очень заботливые. Все лето они пытались выпытать, почему их сын такой задумчивый, почему до шести утра сидит на чердаке и мучает фортепьяно и играет на их нервах. Но Элай упрямо молчал. Отец задумчиво выдвинул версию болезни, но тут же ее опровергала мать, ибо она знала бы, если бы ее драгоценное дитя заболело. Следующей мыслью были неприятности в школе, но их опровергал сам Элай. У него никогда не было неприятностей. У него даже врагов настоящих не было. Каттер упорно молчал насчет Элис и их отношений. Они знали только, что у него есть друг, а кто этот друг и что за друг не знали. Не то, чтобы Элай их стеснялся, или стеснялся Лисы, но ему легче было когда его не сватают и не подбивают пригласить ее в гости. Когда-нибудь Элис приедет к нему в гости, но это будет тогда, когда она сама этого захочет и когда он купит микстуру от заботливости родителям. А пока пусть они будут на разных берегах реки. Так безопаснее.
Наконец, Элис начала этот самый важный и самый сложный разговор в жизни двух подростков. В семнадцать лет как-то редко задумываешься над чем-то серьезно, даже если ты трижды ботаник и трижды заучка, каких мало. Все взрослые считают, что в семнадцать лет мозг просто не способен принимать серьезные решения. Однако современные дети их продолжают удивлять. Они способны на то, на что не каждый взрослый решится. Надо было заставить себя посмотреть на нее, но Каттер не мог. Он смотрел за спину девушки на стену, на руки, в сторону, вверх. Куда угодно, но только не в глаза. Элай боялся увидеть в них ответ раньше времени. Вдруг он все поймет без слов и тогда Лиса расстроится. Что не смогла сказать всего, что хотела. А он ни в коем случае не хочет ее обижать или прерывать. Каттер лишь улыбнулся, когда Викстен заговорила про неудачные попытки разговора.
– Тогда стоит поскорее сказать, чтобы не ждать когда кто-то ворвётся, - Элай сжал тонкие пальчики Лисы, за которые все еще держался, как за последнюю соломинку. – Не поздно, - тихо ответил Каттер, опустив глаза. Мало того, что он жутко волновался и нервничал, так еще и смущаться начал. Этот суровый коктейль сносил мозг напрочь и думать было сложно, но Каттер старался, как мог.

 Отправлено: 12.03.10 03:19. Заголовок: Будучи так близка к ..

Будучи так близка к развязке, Викстен потерялась. Заблудилась в собственных мыслях, ожиданиях, мечтах и страхах, не в силах отделить их от реальности. Ох, Мерлин, как долго нужно решаться лишь для того, чтобы сказать три слова? Три простых слова, которые про себя ты повторяла уже не раз, три слова, которые в ритме ламбады отбивает в висках сердце, три слова, которые тебе подарили ещё до летних каникул, когда твоё «я тоже, Мерлин, конечно, я тоже!» должно было избавить вас обоих от всей этой суматохи, всех переживаний и необъяснимого страха, который подкрадывался к Элис сейчас. Почему, имея на руках все козыри, она продолжала тянуть с последним признанием? Чего боялась? Ведь она знала, что её не отвергнут, она знала, что она всё так же дорога, желанна и любима, как и тогда, когда Элай впервые решил признаться в своих чувствах. Как, кажется, давно это было. Как, кажется, бессмысленно это промедление. Но ведь смысл был. И причина, по которой сейчас дрожали руки, сжимающие ладони Каттера в ответ, по которой язык не слышался, а глаза снова заметались по Больничному крылу в поисках точки опоры. Просто всё было слишком… просто. Да, она знала, что Элаю будет вполне достаточно одного лишь её признания, но… разве он заслужил его? Он достоин лучшего. Она знала, что то, что чувствует сейчас, и есть любовь, такая сильная, что дух захватывает, но в то же время она знала, что эта любовь – лишь вершина айсберга всех её эмоций, связанных с Каттером. Почему-то ей казалось, что перед последним рубежом она должна высказать ему всё. Действительно всё, ведь, когда даришь сердце, стоит потрудиться открыть его, чтобы одариваемому не пришлось его ломать, чтобы выяснить, что внутри. А там нет мишуры и блёсток, там две кабинки с решётчатым окошком посередине – как на настоящей исповеди, только тут грехи тебе будет отпускать собственная душа, а согрешил ты в том, что не можешь определиться с элементарными вещами. Не можешь, а придётся, ведь от этого зависит исполнение твоего самого заветного желания – быть с Элаем до конца своей жизни и никогда больше не сомневаться в собственных словах.
- Не поздно, - эхом откликается Элис и улыбается, проводя кончиками пальцев по красной полосе на запястье Каттера, оставшейся от прокручиваемой фенечки. Он нервничает не меньше, чем она. Он тоже ждал, верил и надеялся, но он не знает того, что знаешь ты, так что в этом плане он в проигрыше. По твоей вине, что особенно невыносимо. Пальцы скользят дальше, вверх по венам, застывают на середине лучевой кости и движутся в обратную сторону. Кажется, Эли даже не замечает действий собственной руки, она слишком занята формулированием собственных ощущений. Молчание затягивается, руки Викстен ускользают от Элая и ищут укрытия в клочке пергамента, который служил ей теперь заменой утерянного во вчерашнем крушении блокнота, и огрызке карандаша, выуженном из запасов Больничного крыла сердобольной мадам Помфри. Уж чем бы дитя не тешилось, лишь бы за пределы «палаты» не выходило. Быстрые, едва заметные линии начинают покрывать пергамент – это идёт дождь, практически настоящий ливень, который сейчас смоет все сомнения и оставит только То, Что Давно Надо Было Сказать.
- Знаешь… - задумчиво начинает Викстен, не глядя на Каттера и будто бы вовсе обращаясь к пергаменту на коленях, - В детстве я очень любила сказку про Спящую красавицу. Ту, которая заточена в мире собственных грёз, пока прекрасный принц однажды не приходит и не разрушает чары поцелуем. Мне всегда казалось… что мы с ней чем-то похожи. Конечно, на звание красавицы я претендовать не могу, но вот Спящая… это как раз про меня. Я так часто грежу наяву, что порой начинаю сомневаться, явь ли это или уже сон, в ловушку которого я попалась и даже сама того не заметила. Потому что ты немножко не в своём уме, как и все мечтатели. Или жители Страны Чудес – моя любимая сказка, ты знаешь. С Алисой я тоже находила что-то общее, как и многие другие, я думаю. У каждого есть книжный прототип. У меня же получилась странная помесь – Спящая Алиса.
Дождь на пергаменте закончился, теперь в левом углу начал пробиваться наружу первый неуверенный росток. Он становится всё выше и выше, пускает корни и распускает листья, а совсем рядом появляется ещё один, поменьше, но с корнями более мощными. Второй росток так уверен, что на словах Элис о Спящей на нём появляется цветок. Большой и красивый, к нему тут же устремляется стайка бабочек, а росток продолжает разрастаться, причудливо изгибаясь, переплетаясь с собственными побегами и снова и снова расцветая, цветами более мелкими, но от того не менее живыми, они будто дышат, пульсируя в такт с твоим сердцем, оживая едва только карандаш наносит последний штрих. Лиса не поднимает от работы глаз, не потому, что так увлечена цветочной жизнью на листе – она её почти и не видела из-за мутной задумчивости, застилающей глаза – она боялась посмотреть на Элая и увидеть непонимание на его лице. Она и сама-то с трудом понимала, зачем говорит всё это. Но если слова с такой охотой рвались наружу, кто она такая, чтобы их останавливать?
- Я жила снами и фантазиями, рисовала Белых кроликов, которых не могла увидеть, улыбалась котам, которые лишь мурчали в ответ, пила чай и размышляла, чем же ворон похож на письменный стол, - девушка тихонько рассмеялась, не отрываясь от своей работы, - Я была увлечена этим миром, но что-то в нём было… не так, как должно быть. Он был прекрасен, но он было всего лишь сном. Алиса спала и видела Страну Чудес, только вот проснуться у неё не было сил. А потом… появился ты. Пришёл в мой мир и всё расставил по местам. Когда я с тобой… всё правильно. Именно так, как должно быть. Я просто не могу представить себя без тебя, я даже не уверена, что такое время вообще когда-либо было. Ты… всегда был рядом, просто почему-то я этого не замечала, а когда заметила, стала самым счастливым человеком на земле. Когда ты улыбаешься, в моём мире восходит солнце, когда смеёшься – в моём мире карнавал. Когда я просто вижу тебя, моё сердце сжимается в радостном предвкушении, а когда ты говоришь, тянет улыбаться без всякой причины. Самое безопасное место – рядом с тобой. Самое любимое место – рядом с тобой. Самое… правильное место – рядом с тобой. Порой я боюсь, что это всё действительно сон. Что я проснусь и потеряю тебя навсегда. Думаю, я не смогу это пережить…
Она говорила всё тише и тише, постепенно скатываясь на шёпот, она не привыкла говорить так много, причём, говорить о самом сокровенном, она не знала, как воспримет её слова Элай, она лишь очень надеялась, что её спутанные слова – больше ощущения, которые сложно описать – дойдут до получателя именно так, как должны. Не выдерживая неизвестности, она подняла глаза и теперь не отрывалась от лица Каттера, закончивший рисунок карандаш, был отложен на тумбочку у кровати, а освободившаяся рука нащупывала ладонь Элая, молясь, чтобы она всё ещё была где-то рядом. Нет ничего хуже пустоты, когда так необходима поддержка.
- Я никогда не думала, что говорить о собственных чувствах так сложно, - тихо сказала Викстен, таки сумев найти руку Элая и сжать её тонкими дрожащими пальцами, - Но, кажется, я спала слишком долго и даже прекрасному принцу меня не разбудить. Оно и к лучшему, потому что я боюсь просыпаться в мире без тебя. Это будет не мир, а одна сплошная ошибка. Я и так допустила их слишком много, ещё одна грозит стать последней… Ох, Мерлин, как же много я говорю…
Эли зажмурилась и тряхнула головой. Вторая рука тем временем протягивала Каттеру изрисованный пергамент. Стебли, листья, цветы и даже бабочки – всё на это клочке было связано, оно складывалось в три слова, те самые, ради произнесения которых Элис уже произнесла так много лишних. И те, которые всё ещё требуют произнесения вслух. Всё должно быть по-честному. Всё должно быт правильно. Викстен зажмуривается ещё сильней и подаётся вперёд, упираясь лбом в плечо Каттера. Она закусывает губу, делает глубокий вдох…
- Я люблю тебя, Элай, и это самое волшебное из всего, что случалось в моём сне длиною в жизнь, - облегчение накатывает освежающей волной, девушка сильнее сжимает руку Каттера, но поднять голову пока не может – всё ещё не верит, что смогла таки сказать это вслух. Ох, Мерлин, она сделала… действительно сделала это. И теперь всё должно, просто обязано наладиться, раз и навсегда.

 Отправлено: 20.03.10 20:47. Заголовок: Как понять, что люби..

Как понять, что любишь? Элай и сам не знал, как он понял, что любит. Он просто вдруг это осознал. Как будто до этого он столько лет сидел в темной комнате, а рядом стояла незажженная свеча. И все было хорошо. Он спокойно жил себе в своей темноте, а потом в какой-то момент, будто что-то щелкнуло, и свечка загорелась, озарив всю комнату своим светом. Вот так и Лиса ворвалась в жизнь Элая, озарив все, одной лишь совей улыбкой. Но начиналось все с невинной дружбы. Каттер никогда не стремился к женскому вниманию. Его больше интересовала музыка, а Лиса стала для него действительно другом. Человеком, который его понимает, который поймет, который слушает и самое главное слышит. Все это было важным для него. Но Элай тогда еще, будучи ребенком, не понимал насколько в будущем нужной и необходимой станет ему эта милая скромная девчушка, с которой они познакомились еще на первом курсе. С каждым годом, месяцем, днем сознание взрослело, крепчало и не хотело отпускать даже на двухнедельные рождественские каникулы, не хотело расставаться. И хотя Каттер всячески это отрицал, но в прошлом году и сам наконец понял, что все эти обиды детства были не детским дружеским собственничеством и ревностью, а желанием не терять время зря, желанием провести еще один день, один час рядом с ней.
Каттер весьма остро ощущал каждое прикосновение к его руке. Нет, ему не было неприятно, даже наоборот. Ему было слишком приятно. Продлись это еще пару секунд, и он бы замурчал, как самый толстый и сытый кот в мире, которого только что вынули из бочки со сметаной. Но мгновение закончилось, а он будто остался один посреди океана, а заветного спасательного круга не было. На секунду парень даже испугался, но потом успокоился, поняв, что его спасательный круг рядом. От этого на душе стало легче. Лиса что-то чиркала на пергаменте, а он просто смотрел и слушал. Элай всегда любил смотреть, как она рисует, но сейчас его больше занимали слова девушки. Спящая Алиса, - про себя повторил Элай. – Жаль только, что я не Зазеркальный Принц. Он не посмел прервать речь Элис, потому что знал, как тяжело потом снова собраться с мыслями, чтобы продолжить. Лучше промолчать. И снова несчастная фенечка попалась под горячую руку. Элай принялся снова крутить ее вокруг запястья, чтобы как-то унять дрожь в руках. Он волновался и нервничал не меньше Лисы, но не хотел показывать ей этого. Ей и без того сейчас нелегко. Как же поразительно отличались их жизни. Элай никогда не ощущал себя принцем, он никогда не читал книжек про воздушные замки, не грезил принцессами. Его жизнь была как нотная тетрадь. Каждая страница начиналась обязательно со скрипичного ключа, который разграничивал этапы и периоды. Вот он родился. Ключ и несколько нот, составляющих забавную детскую песенку. А вот уже и Хогвартс. Снова ключ, но уже полноценная симфония с прожитыми уже одиннадцатью годами. Пусть и не большой срок, но значительный. А вот и Элис. У нее своя страница и своя мелодия. Любимая песня Элая, и скрипичный ключ, разрисованный всевозможными узорами.
И вот заветный спасательный круг снова рядом. Элай снова ухватился двумя руками за руку девушки и посмотрел в темно-голубые глаза. Сколько раз он тонул в их синеве, забывая обо всех тревогах уже и не сосчитать. А Лиса все говорила и говорила. Элай уже начал переживать, что она подготовила такую длинную речь, чтобы смягчить отказ и уже начал готовиться к худшему. Но худшего не последовало. Наоборот, все оказалось так, как он сам даже не ожидал. Элай осторожно взял из рук Викстен клочок пергамента и опустил глаза на рисунок, разглядывая каждый штришок, каждую бабочку, птичку, цветочек. А она все говорила, но говорила тихо, уткнувшись ему в плечо. Заветные слова едва не разорвали все естество Каттера в клочья. Элай осторожно обнял Лису свободной рукой. Он всегда боялся, что она как хрустальная туфелька Золушки упадет и разобьется. Каттер оберегал ее для того, кто ее полюбит и оценит, но как выяснилось берег ее для себя самого. И теперь эта туфелька будет храниться в его руках на мягкой подушке и никогда не будет отдана другому Принцу, даже если тот приведет свою Золушку, чтобы забрать это маленькое волшебство.

 Отправлено: 30.03.10 18:50. Заголовок: Давно Элис не чувств..

Давно Элис не чувствовала себя так хорошо, так спокойно, так… правильно. Она могла бы весь просидеть, прижимаясь к самому дорогому на свете человеку, если бы не боялась, что у него на этот день могут быть другие планы. Какими бы они ни были, она пойдёт за ним, если он позовёт. Она всегда будет рядом, чтобы помочь, поддержать, поймать его улыбку и улыбнуться в ответ, дотронуться до его ладони и почувствовать тепло. Тепло в самом сердце, бьющееся теперь спокойно и ровно, оно больше не пыталось вырваться из грудной клетки или оглушить девушку паническим стуком, у него теперь был новый хозяин и он никогда не допустит, чтобы с доверенным ему сердцем что-либо случилось. Потому что Элаю Лис доверяла даже больше, чем себе. Ведь он никогда не подводил её, это она всё время делает глупости, за которые расплачиваться приходится обоим. Но она будет стараться, правда-правда, теперь она сделает всё, чтобы беды обходили их стороной.
- Кажется, я исчерпала свой словесный лимит на месяц вперёд, - тихо сказала Викстен и улыбнулась, переплетая свои пальцы с пальцами Элая, - Но оно того стоило…
Если бы у неё оставались силы, она непременно бы вскочила и запрыгала бы от счастья, но вчерашний день и сегодняшние утренние переживания забрали всё, оставив в обмен кое-то что более важное, более нужное и бесконечно прекрасное – облегчение. Теперь можно было оглядываться назад и тихо смеяться над собственной нерешительностью, ведь на самом-то деле всё так просто! Один маленький шаг, и ты ступаешь на мягкое облако, а за руку тебя держит твой любимый. Любимый – да, теперь можно называть его именно так. Не надо путаться, сомневаться и бояться, можно просто быть вместе, всегда-всегда. Голова лежала у Элая на плече, взгляд бродил в пространстве, время от времени останавливаясь на лице Каттера, мгновенно вспыхивая звёздами нежности, которые чуть притухали, стоило взгляд отвести. Сколько они так просидели? Эли вряд ли смогла бы ответить на этот вопрос. В какой-то момент у неё вдруг появилось ощущение, что всё это сон, и она даже попыталась себя ущипнуть. Правда, забыла проконтролировать порыв собственной руки и ущипнула Элая.
- Ой, - прижала руку-виновницу к губам Элис, выпрямляясь и с виноватой улыбкой глядя на Каттера, - Прости, просто хотела проверить, не сон ли это…
Смущённо опустив глаза, девушка прикоснулась к оставшемуся от щипка красному пятнышку, быстро бледнеющему, чтобы совсем скоро исчезнуть совсем. Лиса улыбнулась и посмотрела на Элая, качая головой. Нет, не сон. Хотя бы потому, что во сне в этот момент ширма вряд ли бы отдёрнулась и мадам Помфри не увела бы Викстен, которой оставалось лишь беспомощно оглядываться на Каттера и следовать за медсестрой. В любом случае её скоро вернут назад, верно? Мадам Помфри ещё раз осмотрела пациентку, заполнила формуляр и с удовлетворённым видом сообщила, что держать Эли здесь и дальше не имеет смысла. Она может идти, тем более, её ждут. Сколько раз успела Элис сказать «спасибо», следствию установить так и не удалось, эксперты сходятся на скромном «много». К Элаю девушка возвращалась почти бегом и уже в школьной форме, которую ей выдали взамен той, что была испорчена во время крушения поезда. Она нырнула за ширму и замерла, радостно глядя на Каттера.
- Меня выписали, - сообщила она, приближаясь к Элаю и беря его за руки, - Теперь можем пойти… куда захотим!
Она всё-таки подпрыгнула, невысоко, но радостно. Элай рядом с ней и весь вечер в их распоряжении, разве можно желать чего-то ещё? Это определённо самый лучший её день рождения, его она не забудет никогда.

 Отправлено: 13.04.10 01:49. Заголовок: Иногда так хорошо пр..

Иногда так хорошо просто молча сидеть и даже не думать ни о чем. Элай просто сидел и обнимал свою Элис, оберегать ее от всех проблем, тревог, невзгод и прочего негатива. Он раньше обязан был делать это как друг, а теперь как больше_чем_друг. Каттер все еще боялся называть вещи своими имена, хотя сознательно уже все давно расставил на свои места. Со временем он привыкнет и сможет все, а пока пусть его страхи будут его маленькой тайной. Лисе незачем этого знать, иначе она снова начнет думать, что это из-за нее и расстроится, а ведь это не так.
– Ну, значит, тебе придется слушать мою болтовню весь этот месяц, - усмехнулся хаффлпаффовец. Это только сейчас Каттер был столь молчалив, потому что ответственный разговор, важное решение для обоих и наконец, обретенное счастье. А в остальные, обычные серые дни, Элай болтает без умолку, чем непременно раздражает окружающих. Но ему не особо важно их мнение. Для него важно только одно мнение и оно всегда будет положительным. Каттер на сто процентов был уверен в Элис и ни на секунду не сомневался в том, что она поддержит его в любом случае, даже если он будет не прав.
Элай в очередной раз завис на разглядывании рук Лисы, когда она его ущипнула. Парень вздрогнул, но не от того, что больно, а от неожиданности, а потом улыбнулся. – Эксперимент прошел удачно и путем опытов на подопытных добровольцах мы установили, что это не сон… И снова их уединение нарушили. Мадам Помфри решила, видимо, что время посещения окончено и собралась выгонять Каттера из больничного крыла, но мадам Помфри пришла не по его душу, а за Элис. Элай лишь вздохнул, горестно глядя вслед Викстен, которую увела безжалостная медсестра. Пока Лисы не было, Каттер вдруг вспомнил о своей сумке, которая все это время мирно валялась где-то под кроватью и скрывала в своих недрах подарок для Элис, который Элай ей приготовил на день рождения. А ведь он даже не поздравил ее. Как это не хорошо. Каттер никогда не забывал о ее дне рождения, и всегда приходил с подарком. Не важно каким, главное, что он помнил. И сегодня он помнил, но все так смешалось, что день рождения вылетел из головы.
– Ура! – только и смог вымолвить Каттер, когда Лиса появилась перед ним, уже переодевшись в форму. – Значит, мы идем сначала на ужин, а потом… - парень на секунду задумался. – А потом что-нибудь придумаем. Элай тоже вскочил на ноги и снова забыл о подарке, о котором думал еще секунду назад. Самый лучший подарок обоим сделала сейчас школьная медсестра. Все еще держа Элис за руку, Элай подхватил сумку и направился к выходу, ведя за собой Викстен.
– Ой, погоди! – вдруг его осенило. Нехотя выпустив руку, Каттер порылся в сумке и вынул оттуда сверток. – Вот, - Элай протянул девушке ее блокнот. – Я нашел его, когда помогал вытаскивать раненых из вагона. Некоторые рисунки безнадежно испорчены, к сожалению, но в целом он в порядке. И еще вот. Каттер порылся в сумке и вытащил из-под груды исписанных нотами листов запакованный в коричневую бумагу альбом. – Это мой весьма скромный и наверняка бесполезный подарок тебе на день рождения. Новый альбом. Не знаю точно тот ли купил, но мне показалось, что у тебя был такой же. Элай пожал плечами, разглядывая оба свертка в руках у Элис, а затем вдруг его снова осенила мысль, что если они будут и дальше толпиться в коридоре, мадам Помфри передумает, поэтому он подхватил Лису за руки и вывел из больничного крыла, от греха подальше.

 Отправлено: 25.04.10 09:26. Заголовок: - Я совсем не против..

- Я совсем не против, - ласково улыбнулась Элис своему главному на ближайший месяц болтуну. Его она готова была слушать и куда дольше. Всю жизнь. Плюс-минус вечность. Было в его голосе что-то успокаивающее, что-то, вселяющее в девушку уверенность: всё будет хорошо. Пока он рядом, всё будет хорошо. А после сегодняшнего всё станет ещё лучше. Хотя, так много ли, по сути, изменится? Она всё так же будет сидеть в каком-нибудь углу с блокнотом, он всё так же будет рядом, рассказывать что-то, смеяться сам и смешить её. Они всё так же будут проводить большую часть времени вместе, а сияющие доспехи Каттера-героя в её блокноте никогда не потускнеют. Но что-то всё-таки изменится. Что-то в блеске глаз, что-то в уголках улыбающихся губ, что-то в самом тоне тихого голоса и радостного смеха. Появится тайна, одна на двоих, солнце, одно на двоих, целый новый мир из ярких красок и звонких песен, он пока ещё совсем молодой и его нужно беречь. Спрятать в сердце и греть любовью, это ведь так уж и сложно, верно?
- Самый лучший не сон не свете, - тихо сказала Викстен, не переставая улыбаться, потому что когда улыбается он, нельзя не ответить тем же. А потом её увели, и улыбка померкла. Не пропала совсем, просто чуть притухла, оберегая себя для того, кто сможет правильно улыбнуться в ответ. Это на самом деле не так уж просто – правильно улыбнуться. Так, чтобы в сердце появилась уверенность, что это улыбка – только для тебя.
Приходить с хорошими вестями всегда приятно, а к Элаю Лис была готова приходить и вовсе без вестей, лишь бы получить возможность просто оказаться рядом и наградить улыбкой. Правильной улыбкой. Ужин – это прекрасно, что-нибудь потом – тоже прекрасно, кажется, сейчас прекрасным стал весь мир, и это… прекрасно. Покивав словам Каттера, Эли позволила ему вести себя к выходу. За ним она пойдёт куда угодно и с закрытыми глазами, потому что нет на свете человека, которому она верила бы больше, чем ему. Наверное, даже за дорогой, выбранной родителями она бы подглядывала одним глазом, а здесь… есть ли разница, куда идти, если Элай всё равно будет рядом? А больше для счастья ничего и не нужно.
- Ох, это же… это же… - Викстен неверяще смотрела на вручённый ей свёрток. Её альбом. А она думала, что потеряла его. А ведь там было незаконченных работ, столько случайных линий, которые она могла так никогда и не довести до ума. Лис не любила незавершённость, это всё равно что неплотно прикрытая дверь – всё равно пропускает сквозняк и укоряющее скрипит.
На глаза выступили слёзы. Счастья, умиления, пары капель неверия и безграничной нежности к тому, кто всегда умел угадывать её желания по одному лишь взгляду. Она прижала оба свёртка к груди и с широкой улыбкой посмотрела на Элая. Одному Мерлину известно, как же ей повезло, в тот самый день, когда она встретила его на жизненном пути и получила разрешение шагать с ним рядом.
- Спасибо, это самый лучший подарок, какой только можно было придумать, - она кинулась ему на шею и поцеловала в щёку, на пару мгновений прижалась своим лбом к его, запечатлевая этот момент в памяти, чтобы потом всегда иметь возможность вспомнить его и улыбнуться. Впрочем, теперь, когда у неё есть Элай, улыбаться она будет очень часто.
Она снова отступила, смущённо опуская глаза, она всё ещё боялась спугнуть своё счастье, сделать что-то не так и лишиться всего, к чему так долго шла. Хорошо, что страх этот был почти вытеснен стойкой уверенностью в лучшем и светлом. Элис забрала с тумбочки родительский подарок, которому ей ещё предстояло порадоваться, улыбнулась карандашному огрызку, оставшемуся в магпункте. Ему она тоже шепнула тихое «спасибо», сегодня он помог ей сделать важное признание, изменившее всю её жизнь, да и не только её. Рядом с кроватью обнаружилась её собственная сумка, в которую тут же отправились все подарки, освободив девушке руки, которые тут же подхватил Каттер, уводя свою Лису прочь из Больничного крыла. Куда? За собой – этого ей достаточно для счастья.