Отправлено: 20.01.11 19:36. Заголовок: Just call me The Savior

 Отправлено: 22.01.11 00:02. Заголовок: Обычный, ничем не пр..

Обычный, ничем не примечательный вечер, снова заставший его за работой в Аврориате. Уинстон Филдс устало вздохнул и в который раз пожалел, что на его рабочем месте не существует чудодейственого маггловского звоночка, который оповещает о конце рабочего дня. За этот звоночек, который будет напоминать ему о том, что работа – не оборотень, и с поля боя не удирает, он бы отдал даже свой лучший пиджак, который сейчас был на нем и, хоть и слегка торчал на плечах – больно уж широкоплеч был Винни – все равно смотрелся превосходно. Темно-шоколадный, без всяких излишеств, чудесно скроенный, пиджак служил Винни уже... одиннадцать лет, а его владелец до сих пор носил его и не выбрасывал при малейшем намеке на дыру, а заботливо латал палочкой.
Одиннадцать лет... Одиннадцать лет пиджаку, а Винни – тридцать восемь, и из них уже больше чем половину жизни он корячится в этом гребаном Аврориате, будь же он неладен. И ради чего, спрашивается? Да, Уинстон у нас спасатель, бороться – хоть с Пожирателями, хоть с кариесом, - он обожает; он – за правду, он – за мир, за доброту, за Свет, черт побери. Позавчера сдавал тест. Сдал. А зачем? Не сдал бы – может, наконец, вырвался бы из этой глупой трясучки под кодовым названием «Авроры спешат на помощь». Нашел бы себе нормальный дом, нормальную семью, нормальную жену, а не женщину на одну ночь, которая потом потребует денег и бросит его в одиночестве. Как всегда, в одиночестве. Вместе с пиджаком и воспоминаниями о том, какой он был молодой и как хохотал с каждой девчонкой, которые в то еще время липли к нему, как мухи на варенье, как ему казалось – потом найду себе еще одну, пять, десять, а пока... Но сначала ему было шестнадцать, потом двадцать, потом двадцать семь, а потом... Когда тебе под сорок, а виски уже седы от ужасов, которых ты насмотрелся, ни одна девчонка уже не станет к тебе липнуть, потому что такой старый башмак никому не приглянется. Обидно это все, да. Хорошо, что есть еще друзья, что есть еще, кому развеять его саркастическое одиночество.
Пиджак, м-да... Он уже часа три тут строчил пергамент – наброски некоего проекта про некую новую тактику и стратегию. Мозг вспух от усилий, и чернила больше не желали складываться в связные предложения. После написанной и быстро стертой заклинанием фразы «людей, именующих себя Пожирателями Смерти, стоит бить по их тупым головам гаечными ключами и только гаечными ключами» Уинстон понял, что на сегодня, однозначно, хватит. Он одернул воротник и, отодвинув стул, встал из-за стола. Дома его ждал душ и тапочки. И все, и больше никого.
Он и стал трудоголиком просто потому, что дома его никто не ждал, что кроме работы, не было иного смысла жить. Возвращаться рано... зачем? Нестись покупать торт, а потом опять же, бежать вытирать ноги о любимый и родной коврик... зачем, для кого, ради себя? Ради себя Винни не умел. Не умел он и пить чай с тортом в одиночестве. Если он и пил в одиночестве, то это был не чай, и закусывал он не тортом, если и вообще закусывал. Такое бывало редко, но бывало. Потому что в другие дни он без спросу являлся к Уилберри или к Ливерпулю, а иногда даже и к Ричу, и они вместе тянули из рюмок горький яд медленно стареющих шутников. Поэтому Винни до сих пор и не спился, ведь, говорят, спиваются те, кто пьет без собутыльника. Собутыльники у него, слава богу, были. Хвала тому же самому богу, что у него есть друзья, еще раз возблагодарим милостивое небо.
Через десять минут Уинстон, закрыв кабинет, спустился по лестнице и направился к одному из каминов, которые бы отправили его в маггловский Лондон, а после – домой, к тапочкам. На лестнице он успел столкнуться с каким-то сморчком из отдела Тайн, который впопыхах ткнул ему на удаляющуюся фигурку девушки и передал какие-то бумаги. Винни даже не успел на них посмотреть; девушка уже подходила к камину, когда Филдс, наконец, вспомнил ее имя по открывшемуся под копной чудесных волос профилю.
- Эммелина! Вэнс! Стоять, бояться! – пророкотал Филдс на весь Атриум. Его голос отскочил разом от всех начищенных мраморных стен и врезался в уши девушки сотней оттенков эха.

 Отправлено: 02.02.11 20:53. Заголовок: Эммелина обладала по..

Эммелина обладала потрясающей способностью управлять временем - ее день начинался точно в срок и не заканчивался, казалось, никогда. Каждое утро она в срок приходила на рабочее место, свежая, как только распустившийся цветок, и каждый вечер она задерживалась допоздна, перепроверяя все бумаги. Нет, она вовсе не была лентяйкой - просто совесть не позволяла Эммелине оставить хоть малейшее подозрение на то, что в документах что-то окажется неверным, ведь от этих пергаментов зависели человеческие судьбы.
Со стороны было понятно: Вэнс фатально ошиблась с выбором профессии. С ее обостренным чувством справедливости и желании облагодетельствовать всех людей на свете судебная система - последнее, куда ей следовало идти. Но девушка упорно уверяла всех, что здесь она как нигде на своем месте, и глуп тот, кто хочет идти по проторенной дорожке, вымощенной благоденствием и благополучием. "Трудности надо преодолевать", - уверяла она, и окружающие тактично старались не уточнять, что "преодолевать" вовсе не значило "создавать". Но с фанатиками спорить бесполезно.
Сегодня, как и многие дни до этого, Эммелина снова задержалась. Когда она, наконец, разложила все пергамента, оставалось десять минут до закрытия каминов, и она надеялась, что успеет попасть домой до того, как решетки захлопнутся на ночь. Девушка вышла из своего офиса на нулевом этаже и пошла по коридору в полной уверенности, что в здании Министерства в такое время она находится одна.
Тем неожиданней и страшней было услышать окрик за спиной. Вэнс не любила, когда на нее кричали, или же кричали, чтобы обратить на нее свое внимание. Уж чего-чего, а громких криков она не переносила - и не важно, по какому они были поводу. В такие моменты они ее просто-напросто пугали: и сложно быть терпимым, если ты едва не поседел. Другое дело, что Эммелина была не из тех, кто высказывает все претензии в лицо человеку, ведь ругань - последнее дело, которым уважающему себя волшебнику вообще заниматься не следует. Проще говоря, Вэнс мужественно проглотила свои страх и недовольство и обернулась к человеку, который ее звал.
- Филдс, - с досадой произнесла она, когда увидела Уинстона. Конечно, кто другой смог бы напугать ее в темном коридоре Министерства за десять минут до закрытия каминов? А для него это было нормально. Филдс был бесцеремонным чудаком, и казалось, он совсем не думает, что говорит. В очередной раз ляпнул глупость: с чего бы Эммелине бояться?
Да, действительно, с чего бы ей бояться внезапно налетевшего на нее в темном коридоре пустого, как она полагала, здания мужчины?
Но по своей привычке Эммелина не проявила недовольства. Она даже нашла в себе силы слабо улыбнуться:
- Да... неожиданно... Уинстон. Добрый вечер. Что-то случилось?
Она даже не упомянула о том, что муравейник, то есть камин, закроется, и ей придется выходить на открытую площадку, чтобы трансгрессировать домой.

 Отправлено: 03.02.11 22:06. Заголовок: Филдс быстро сбежал ..

Филдс быстро сбежал по лестнице, чуть не отправившись в свободный полет из-за идиотской неуклюжести безымянного парнишки, передавшего ему документы. Парнишка, он не сомневался, упал – не здесь, так потом, - но ему было все равно. Вытянув вперед руку с бумагами, он протаранил воздух на своем пути к Эммелине Вэнс и с торжественной улыбкой приблизился к жертве своего масштабного голоса.
- Добрый-добрый, - поспешно поздоровался он, вспомнив, что забыл сделать это, как полагается. – Мне вон тот пацан бумаги какие-то всучил, сказал тебе отдать. Держи. Можешь клясться на них, можешь сжечь, можешь выбросить – я не знаю, что это, и никогда не пойму. Потому что текст шифрованный.
Филдс потянулся и, зевнув, остался молча стоять на своем месте. Эм не уходила, Винни не хотел уходить, он вообще был сегодня какой-то сонный и странный, а камины должны были вот-вот закрыться.
- Наверное, что-то страшно секретное, - сказал Филдс что-то, чисто ради того, чтобы что-то сказать. Помолчав секунду, он добавил: - Вот все скрывают от рядовых авроров, не доверяют совершенно.
И он опять как-то глуповато улыбнулся, не зная, что сказать.
Какая же ты все-таки красивая, Эм. Такие ровные, правильные черты, благородная бледность, каштановый хвост, как волна за спиной, такая вся прямая, стройная, серьезная... Не то, что вечно несобранный и скрюченный Филдс. Ну разве ты такой нужен кому-то? Нет ведь. А такая молодая, чудесная леди, воспитанная, милая... Да я бы, черт возьми, сам пригласил бы тебя на свидание.
Пожалуй, все это, приумноженное еще умилительной улыбкой и добрым взглядом, ясно читалось во внимательных глазах Уинстона.
Неожиданный клик заставил Винни вздрогнуть, и в следующую секунду он благополучно и с досадой понял, что засмотрелся на молодую цветущую девчушку: камины стали один за другим закрываться, и только идиот полез бы под их стремительно падающие золотые решетки. Филдс цыкнул и шумно выдохнул. Ну что, сам идиот, ничего не поделаешь.
- Страшно извиняюсь, Эммелина, - иронично и чуть горько воскликнул он. – Это все я, не надо было тебя задерживать. Пойдем, провожу до дополнительного выхода. Какой-то я сегодня странный, вечно спать хочу... Ох.
На последней ноте он смачно, заразительно зевнул, разом продемонстрировав рядки покрытых ровным желтым налетом от кофе зубов, даже не удосужившись прикрыть рот рукой.

 Отправлено: 04.02.11 17:58. Заголовок: Авроры - это те же г..

Авроры - это те же гусары, разве что не такие удалые: в бою они восхитительны, и кажется, что нет прекраснее людей на свете, чем авроры, но как только они уйдут с поля боя, понимаешь, что, в общем-то, больше ничего они и не умеют. Герои - ужасно не приспособленные к жизни люди, и если вокруг них не происходит никаких потрясений, то они тихо вымирают. Эммелина была благодарно отряду авроров и лично Филдсу за то, что хоть какая-то надежда на хрупкий и шаткий мир еще осталась, но сейчас она действительно расстроилась. Не разозлилась - нет, она не могла злиться на человека, которого заставили выполнять чужую работу, за то, что он с ней не справился; именно расстроилась, потому что ей не повезло, а ее невезение огорчило Уинстона и заставило его извиняться. Это было очень неудобно. Ведь вины Филдса в этом не было.
Но делать тоже было нечего - отказаться от Уинстона в качестве сопровождающего она не могла, потому что сделать это значило бы показать, что она обиделась, а она и не обиделась вовсе. Ведь этот аврор, пусть и взрослый, ведет себя как ребенок, а на детей обижается разве что ненормальный. Если бы у Эммелины спросили, она бы ответила, что особое очарование Филдса заключалось в его непосредственности, на которую не многие были способны. Вернее, таких великовозрастных недорослей в аврориате было хоть отбавляй, но лишь у Филдса это получалось просто и естественно, будто он и не взрослел никогда. Инфантильные мужчины - это отвратительно, но может потому и располагал к себе Уинстон, что не был таким уж инфантильным? Он мог быть сильным, если это было нужно - Эммелина была уверена в этом.
- Что ж... - она замялась на пару секунд, - ладно, пойдемте. Давайте бумаги, я их уберу, а то мало ли..., - и наблюдая за зевающего с наслаждением Уинстона, добавила: - Уинстон, а вы вообще... спите? Сколько вам приходится работать?
С тем, что ее график не предполагает времени на сон, Эммелина уже смирилась, но ее работа ни в какое сравнение не идет с тем, что приходится ежедневно переживать Филдсу! Аврор - не просто опасная профессия, это еще и невероятный труд, которой скромному секретарю канцелярии и не снился. Свою работу Эммелина считала невероятно важной, когда выполняла ее, и совершенно незначительной, когда сравнивала себя с другими. Это тоже было в ее характере: "кто, если не я?" и "я, если никто".
Они шли по коридору, который казался практически нескончаемым. После долгого рабочего дня у девушку болела спина от постоянно корпения за бумагами и устали ноги - от ежечасный пробежек по этажам. Но она не подавала виду; ей казалось, что какая-то кабинетная крыса вроде нее не может устать больше аврора. Просто не может.

 Отправлено: 06.02.11 23:22. Заголовок: По пути к запасному ..

По пути к запасному выходу Винни старательно пытался замять зевоту. С ним такого никогда не бывало. Чтобы Уинстон Филдс сдерживался – будь то зевота или язвительные замечания, когда они не вовремя? Да никогда! Он всегда был прям, как шпицрутен, ему всегда плевать, что о нем думают окружающие, - хоть горшком назовите, а для него главное – его три друга, которые всегда с ним, и никогда горшком называть его не будут. Почему же сейчас он старается показать себя в лучшем виде? Уж не из-за девушки ли, а, старый болван?
Он считал, что, хоть аврорская служба и опасна, работа в Аврориате не идет ни в какое сравнение с трудом, который взваливают на свои плечи эти почти что незримые служащие канцелярии. Проверяют, перепроверяют бумаги – не из дотошности, а из-за того, что каждая решает, будет человек на свободе или попадет в тюрьму, умрет или останется жить, получит желаемое или уйдет ни с чем. А ведь именно такие мелочи – не спасение мира, не спасение жизней, не масштаб – а мелочи решают судьбы. Винни уважал эту крохотную девочку. За ее трудолюбие. За ее терпение. За эти синяки под ее прекрасными глазами.
Уинстон как-то глупо улыбнулся на вопрос о сне и опустил глаза, чтобы видел личико Эм, находившееся у него едва на уровне плеч.
- Работать приходится много таким старожилам, как я. Молодым не доверяют всякие бумажки и стратегические планы – а лучше бы уж доверяли, немного помогли бы таким, как я. Я в Аврориате уже двадцать лет... даже больше. Как школу окончил – сразу пошел туда, мир спасать. – Винни усмехнулся. – Смешные детские мечты... Аврориат – это скорее бумажная заваруха, чем спасение мира. Дать нам чуточку уверенности Восставших, оставить благородство методов – и была бы прекрасная организация... А сейчас – что? – толпа придурков, которая в первую очередь заботится о стратегии, а не о жизнях...
Он и не заметил, как перешел на ту тему, которая волновала его все это время с тех пор, как Итан Вэллон пришел к власти. Винни все надеялся: может, изменит что-нибудь? Пока не изменил.
Но он впервые делился этими мыслями с кем-либо.
Уинстон с улыбкой вздохнул и вернулся к вопросу:
- Спать, по идее, я вообще не должен – времени вообще нет. Но иногда, когда чувствую, что вообще никакой – я устраиваю себе незапланированные выходные, - поделился Филдс с лукавой улыбкой. - Грюм бесится, но ничего со мной не делает. Ценит все-таки, наверное... Я очень на это надеюсь. В конце концов, операции я никогда не пропускаю – совесть не позволяет. Хотя какая у меня совесть... – нахально заявил о себя самом Винни и почесал макушку, после чего все-таки не удержался от зевка.
Они вышли на улицу, когда уже минуло одиннадцать, - Министерство тем и было коварно, что если ты опоздал на камин, то продираться тебе к запасному выходу тысячу лет. Небо было совершенно черным, луна не показывалась вообще – либо было новолуние, либо куча туч решила выбраться из подземного чертога. Филдс посмотрел по сторонам, потом повернулся к Вэнс и снова улыбнулся.
- Ну что, пора прощаться. Или мне тебя проводить? Поздно все-таки...

***
...А он знал, что не нужно было вот так вот, одну - отпускать ее. Он знал, что, несмотря на ее ответ - он должен был отправиться с ней, с этим важным пакетом, по темным улицам - плевав на время и на глупый вид, если ничего не случится, - но с палочкой наготове, держа ее, прижимая к себе... Сколько раз он вспоминал потом эту секунду - и ни разу не мог понять, почему же он поступил так неразумно, так глупо? Впрочем, тогда было уже поздно о чем-либо думать.
Едва он отошел на несколько метров, послышался крик; крик Вэнс, крик о помощи, отчаянный, безудержный зов. Тень метнулась в свете фонаря, дернулась черным пятном, оставив от него только ветер; прыжок, бег, рысь, галоп, еще прыжок - как через препятствия, как на скачках... Толчок; человек в маске от неожиданности выпускает свою жертву, запечатанный пакет тоже летит прочь, на асфальт, стукается бумажным эхом - "наверное, там лежали результаты аттестации", - подумалось Филдсу - аппарация неизбежна, этот человек уже непроизвольно сжимает его, по инерции, по привычке - не выпускать ничего из рук - и, хоть это происходит за несколько секунд, каждое событие длится медленнее предыдущего...
Аппарация сворачивает их, Пожирателя и Винни, в клубок, заставляет прижаться друг к другу с омерзением - и уже не оттолкнуться, не вернуться, не спастись - они проваливаются в воздухе, что-то хлопает, трещит, искрит...
В подворотне больше не остается этих двух мужчин. Только беспомощная девушка, которая судорожная слизывает руками пакет с асфальта - и, понимая, кто ее спаситесь, просто не знает, есть ли еще смысл звать на помощь. Или же судьба Уинстона Филдса уже решена?