Marauders.Rebirth

- Are u kiddin’ me? – ухмыляется Гарольд и с хрустом потягивается в кресле. Вытягивает свои ножища вперед, что, между прочим, очень опасно с точки учебника за пятый класс основ безопасности и жизнедеятельности. Но Гарольд такой предмет в школе не изучал. И вообще когда он учился в школе, такого дурацкого предмета еще не было введено. Только в качестве если предмета, который можно и даже нужно было прогуливать. – С какой это стати я должен знакомиться с какой-то там Вишневской?
Все остальные товарищи, волей случая собравшиеся в одной комнате, устремили на Гарольда полные изумления взоры. Наступила томительная минута молчания. Настолько густая и вкусная, что слышно было даже, как за окном переругиваются таджики, выясняя, кому именно следует расчищать дорогу, а кому необходимо бежать за регистрацией. Первой подала голос миловидная блондиночка, до сего момента ковыряющаяся вилкой в своих наращенных ногтях.
- Не знаю, о какой Вишневской там вы говорите, но мне она больше известна под псевдонимом Карен Немкова. У меня тогда еще фамилия была Корнфут, а на дворе уже полным ходом развивалось будущее. Мне тогда хотелось, чтобы Карен хотя бы немного помолчала, и поэтому мне пришлось поцеловать её.

Вечер Ракель.
или как это нельзя по правилам.

У них шампанское в крови, она целует нежно и чутко, и их несет: за руку, стена - плоскость, чтобы облокотиться, через мгновение ногой закрывается дверь в комнату. Горячее дыхание на шее, вдох - руки ниже поясницы - выдох – выше. Скользят вверх по спине, ухватившись за край футболки, стягивая ее и швыряя в полумрак, изредка оставляя полоски ногтями - нет, совсем не больно, пальцы ниже, воздух слаще, и она слышит, как хлопком ветра закрывается окно, а из колонок приглушенно доносится "я вижу все сладкие сети – падай и ты в них". Поцелуи нежнее возможного и шепотом позднее очередное "я так давно тебя ждала", они повторяются, плохо соображая - впрочем, и не надо; ожоги от мгновений и ритма и что-то глухо доносится до сознания - стоп-кадр - разрываться непередаваемым ощущением, лучшим в жизни наркотиком. И никакой пошлости.
Но Ракель предпочитает забывать всё это. Выкидывать, словно ненужный хлам. Она повторяет себе "нельзя". Респектабельная жизнь хорошей жены и отличной домохозяйки. Все больше интервал между "проснулась" и "открыла глаза". Абсолютно трезва ночами, это страшно, просыпаться посреди чужих кошмаров. Но мы ко всему привыкаем. Привычка дышать, привычка вставать "по делам" и засыпать "так надо". Привычка одеваться и смеяться. Вернуть бы землю под ноги – и тогда она, наверное, пошла бы за звездами через ограду.

Вечер Флоренс.
или ванильные ночи, черничные рассветы и «я женщина и, значит, я ворота».

Она себя плохо помнила в моментах, когда его еще не было в её жизни как такового, и она говорила кому-то, что никогда не будет стоять на кухне и готовить что-нибудь вкусное, а по утрам делать чудесный чай и целовать в висок. А когда он появился, спустя, наверное, год, она поняла, что да, черт возьми, она бы отпаивала его чаем, пришедшего с холода, рассказывала истории и смешила бы его какой-нибудь нелепостью. Моменты сумбурного счастья: что может быть лучше, чем беситься, что шарф у него криво одет? Никто не сможет накинуть лучше её ненавистный капюшон на его голову и никто не будет лучше её требовать, чтобы он не сидел на ледяных лавочках.
Когда-то у него была фамилия Дервент, а у неё Булстроуд. Потом она сменила свою на Макнейр, а он оставался все так же верным своей марке. Сейчас она вернулась к исходной позиции, а он теперь Боул, но от перестановки слагаемых все равно ничего не меняется. Дорисовываем последние штрихи к невысказанному, и она, вертясь у зеркала, задумчиво спрашивает у него:
- Лисандр, как думаешь, мне идут высокие прически?

Вечер Бэзила
или high-school-lover.

А как её было не любить? Это просто невозможно. Сам-то Бэзил и понятия не имел, что это за таковое невиданное чувство, но общий смысл начинал потихоньку улавливать. И пускай все эти восемнадцать лет он пребывал в состоянии затяжной и дремучей зимы, но осень этого года казалась особенно теплой, и никакие морозы, казалось, не могли пробить того теплого пузырика, нечаянно образовавшегося где-то в области груди. Она была похожа на маленького эльфа — большие любопытные глаза, руки тонкие, как тростиночки. Занятный лесной народец. И ему, в общем-то, было даже плевать, что эльфы ужасны. Он был готов стать тем пьяным простаком, попавшимся на крючок прекрасной песни, ему было даже нестрашно падать с головой в пугающий своей неизвестностью омут. Подобно средневековому рыцарю, Берри хотел спасать свою принцессу от всех невзгод, рубить деревянным мечом резиновых драконов на своем пути, орать с ветряных мельниц пылкие признания. Одна беда — героев оказалось слишком много на один периметр, и Бэзил несколько терялся в блеске достижений местных супергероев.
Но сегодня, все же, он был на порядок счастливее их всех вместе взятых. И даже заслужил поцелуй. Пускай завидуют всевозможные очкастые нытики и прилизанные блондины! Ведь ни один из них — он был готов поспорить, — не мог похвастаться удивительным чувством гармонии с самим собой. Когда Мона была рядом, все казалось так, как и должно быть. Мир приобретал краски, и он смотрел на все сквозь призму. В глазах наворачивают десятый круг снежинки, прежде чем он снова приходит в чувство от легкого касания губ на своей щеке.
Да, молчание являлось золотом, но он отдал бы всё, чтобы петь.

Вечер Луки.
или girls powerrr!!1

- Капуста! - с веселым гигиканьем Лука плюхается к тебе на кровать. Ты хмуришь брови, но все же послушно пододвигаешься ближе к стенке, уступая побольше места.
- Я не капуста! Прекрати меня так обзывать! - обиженно гнусавишь в ответ на это непонятно каким образов вылезшее из недр сознания Берри прозвище. И, что самое смешное, тебе совершенно нечем крыть карты. Максимальное, что ты сейчас можешь сделать - лишь пригрозить: - Иначе пойдешь к себе обратно в постель! Я не виновата, что ты такой слон, что даже ножки кровати не выдержали и сломались от ужаса. Чем ты там вообще занималась, что её теперь невозможно починить?
Смех из-за твоей спины на какое-то время превращается в напряженное молчание. Соображает, чего бы такое ответить тебе. Тебя преисполняет с головы до мизинцев на ногах злорадство. Но - хаха! - процессор лукинукс окончил загрузку и авторитетным тоном выдает тебе следующее, явно нарываясь на подзатыльник:
- Тем же, чем и ты с Бэзилом.
Скрежет твоих зубов, кажется, слышен даже в мужской спальне. Твой рот крепко сжат, и эта коза безмозглая не услышит от тебя больше ни слова. Никогда. «Хрум-хрум».
- Ммм!
- Чем ты там занимаешься, бесячная?
Нет-нет. Ты даже смотреть на это не хочешь! Наверняка какая-нибудь очередная похабная штучка. Удивительно, как ты еще не рассказывала, как они с одной белобрысой предложили тебе шоколадку. Ты, наивная душа, представила себе честно отобранную у гнома из Альп плитку шоколадную с орешками и благодарно согласилась. И что ты увидела в итоге? Да, сомнений не было, что это изделие действительно из какао. Но чтоб в такой форме? О, да ты глаза потом не знала, куда от стыда деть. А эти две сидят, заливаются. Извращенки.Любопытство - не порок. А шестое чувство, крайне обостренное у всех женщин. И ты в очередной раз идешь у него на поведу. Возмущению твоему снова нет предела:
- Есть?! Пельмени?! В МОЕЙ?! Кровати?!
Лука с самым невинным видом стреляет глазками и с набитым ртом отвечает тебе:
- а фто такова-то? мофет быть у меня фолитер. нормальный растуфий дфский офганифм. и это не пельмени. эфо фареники.
Черт с ней, ладно. Ты даже отбираешь у неё вилку и пробуешь один. Хмм. Недурственно.

Вечер просто Даши.
okay.

Место, в котором происходили все описываемые выше события, если так повнимательнее посмотреть, более всего походило на свинарник. Чего только не было раскидано по полу! Тут можно было наступить своей нежной пяточкой и на подушку с медведем, если повезет, и на остаток шоколадки, если не очень повезет. Или на кого-нибудь, кто остался с прошлой попойки и не смог выбраться к свету, а так и остался валяться посреди всякого хлама, порастая мхом и пылью. В воздухе отчетливо пахло табаком, борщом и вонючей гадостью под названием “man and speed stick”, кровать уже который день не убиралась в комод, на стуле висела куртка и шарф волейбольного клуба “УРАЛ”. Где-то в самом центре комнаты весело отдавал синевой монитор. На котором, кстати говоря, развивался гордо флажок с символикой “Камаза”. За компьютером гордо восседала царица сего безобразия. Вот она, да. Вы угадали. В дурацкой шапочке с помпончиком, красным от вечного шмыганья носом, в матроске и розовых шортах.
- Ребят, кто еще хочет высказаться по поводу всеобъемлющего обожания к Линате? – вопрошает она. Именно что вопрошает – ведь богини, пускай и хлама, никогда не спрашивают, а именно что вопрошают. Именно поэтому, в свою очередь, боги никогда не задерживаются на работе, а исправно спешат домой к своим богиням. – Может быть ты, Фредди? – обращается она к фотографии Элайзы Душку.
Фредди, дожевав в мыслях Даши громадную булку со сливочным маслом, расплывается в улыбке и говорит:
- Да меня еще и на форуме-то нет, чего я буду речи толкать? И так даже ежу понятно, что я уже покорена надолго и прочно.
- А вообще, - перебивает её Флетчер и взмывает к потолку с подоконника, да так там и висит на протяжении всей своей речи. – Ты прекращай уже херней заниматься и придумывать за нас наши ощущения и слова, которыми мы могли якобы описать свои взаимоотношения с персонажами Линаты.
Тут же подает голос Ксенофилиус, до сего момента мирно разглядывающий газету “Жизнь”, которую Даша якобы совсем не читает.
- Да! Ты в большой опасности! Твои мозгошмыги настолько наглые и откромленные, что уже даже в нос норовят залезть!

Ну ладно. Уговорили, черти.
Я тебя по-всякому люблю. Но люблю же, а это самое главное. Мы с тобой еще пока совсем маленькие – нам всего годик, но, горгулья меня раздери, это самый замечательный год. И я просто невообразимо счастлива, что ты меня все еще терпишь, все мои замороки, занудство и смайлики вместо фраз. Мы с тобой еще пока совсем малютки, но зато тебе сегодня исполняется аж целых 19 зим! Даже и не знаю, чего бы тебе такое пожелать оригинальное и тем самым взотмить всех словесно (xD). Но пожелаю на всякий пожарный здоровья тебе побольше. Чтобы с зубками больше проблем таких мучительных не было, и Леди Гага с её show me your teeth не была на злобу дня. Чтобы температура не мучала и не кидала постоянно в сон. Кстати, раз уж заговорили о снах. Высылаю бандероль тебе с самыми яркими и самыми сказочными, а также море улыбок утренних. Надеюсь, со службой все устаканится лучше всякого, и коллектив будет самым замечательным коллективом из всех коллективов России. Ну чтобы они тебя там не обижали и справно поили чаем и делились заначкой к нему вроде тортиков и булочек. А если не будут делиться – мы со своими боевыми пи… Тарасами, в общем, из греческих колоний придем из пятого века до нашей эры и покажем им кузькину мать! Чтобы hugs всегда были free, но да! Мои, по крайней мере, полностью твои! :ООООООООООООО

Обнимаю тебя всю и не думай ничего дурного; мы везучие и на самом деле всесильные. Вот правда.
Пиши еще. Дашок.