Отправлено: 02.01.12 14:38. Заголовок: И бал кружился серебристый

Если с ними не разговаривать, то они не смогут солгать нам, и мы не сможем солгать им.

Marian Abbott & Gladys Leman (with Cheryl Hinder)
6/12/1979; (пятница) один из приемов высокопоставленных чинов Министерства Магии

 Отправлено: 02.01.12 16:16. Заголовок: Глэдис зашла через ч..

Глэдис зашла через черный ход.
Идти через парадные всегда требует гораздо больше усилий, представительности и лишней вежливости. Кроме того, сегодня у нее был еще и настоящий повод.
Уже несколько лет она была заядлой фуршетчицей. Порывая с прошлой жизнью, Леман предусмотрительно не стала портить отношения с сестрой, которая, по сути, и содержала ее теперь. Все траты, не связанные с тратами на науку - лишние, так она считала, и к этой же мысли постепенно приучала тех немногих, кто до сих пор общался с ней. Но в том, чтобы выйти в люди раз-другой в неделю, на приемы, организованные Глорией, и унести с собой немного вкусностей - во имя поддержания магической науки Британии - в этом ничего предосудительного Глэдис не видела.
Она обошла стайку официанток, которые спорили о том, кто из них заберет ту выпивку, которая останется в остатке, и в который раз подумала о том, что должность методиста при Министерстве не так уж и плоха, если позволила маме-Леман выбить право устраивать официальный прием для конторы дочери-сквибки.
Маму-Леман Глэдис сегодня и опасалась. Она знала, что у нее есть не так много времени: начало вечера, когда все здороваются друг с другом, пробуют блюда и вина и обмениваются ничего не значащими, просто убиващими время репликами. Потом все стремительно меняется: толпа разбивается на группки, в каждой из которых говорят о своем, в каждой из которых свои собственные шутки, непоятные непосвященным, в каждой из которых судачат об остальных. Ни к одной из которых Глэдис не сможет прибиться, и станет легкой добычей для мамы,которая наконец-то выплеснет все свои тревоги: конечно, она уже не девочка, у нее нет ни работы, ни перспектив, ей пора подумать о замужестве и детях, иначе ее будут принимать не за маму, а за бабушку, она ведь не хочет этого, правда?
Глэдис не хотела, правда. Она хотела только работать, не тратя время на неважные вещи вроде семьи, друзей и поддержания репутации. Однако что-то подсказывало ей, что говорить об этом маме, тем более употребляя аргумент: "Я забочусь о своей карьере, я даже вступила в Пожиратели Смерти" - очень, очень неправильный шаг.
Поэтому Леман ловила момент, пряталась в толпе, заодно высматривая среди красивых и импозантных людей, не прилагающих, конечно, никаких усилий, чтобы таковыми выглядеть, кого-то, более знакомого, чем прочие. Конечно, многих она знала - их фотографии регулярно мелькали в газетах, их имена были на слуху. Кого-то она видела впервые. Впрочем, Глэдис была уверена, что это только потому, что они занимаются слишком важными вещами, чтобы их знали простые смертные.
Было прохладно. Даже казавшийся золотистым свет казался ей холодным. Впервые она подумала о том, что оказалась не просто в чужом ей мире. Нет, теперь она попала в мир враждебный. Любой из этих людей, узнав, кто она, не задумываясь, причинит ей вред.
С другой стороны, вдруг подумала Леман, она ведь тоже не беззащитный ребенок. Пусть она и не самый видный член Пожирателей, но ведь это всегда мжно изменить. Кто знает - вдруг ей удастся заявить о себе и пообщаться с самим Лордом? Ученый его уровня наверняка оценит и ее идеи, и верность выбранному пути, и смелость в исполнении задумок.
Ведь чем она рискует? Она здесь по приглашению сестры, ее эксперимент с применением Империо на магглах успешно длится уже почти год - она начала его прошлым Рождеством. Она не будет колдовать здесь, и, тем более, сегодня - слишком велик риск, да и накладывать заклинания на незнакомых людей всегда сложнее. Всего-то и нужно, что найти кого-то более полезного, чем другие, пооколачиваться рядом, познакомиться и, что было сложнее, всего, понравиться этому кому-то.
Оставалось всего лишь выбрать. В принципе, Глэдис могла ткнуть пальцем наугад, однако настолько покоряться судьбе ей не хотелось, и она принялась переводить взгляд с одного гостя на другого, читая про себя единственную известную ей считалочку:
"Mother, mother I am sick.
Call for the doctor quick, quick, quick.
Doctor, doctor shall I die?
Yes, my dear and so shall I"
"І" пришлось на красивую светловолосую женщину.
Что было хорошо: ее Глэдис по крайне мере знала.
Что было плохо: Мариан Эббот была, возможно, самым известным бывшим аврором в стране. Заколдовать ее будет, должно быть, невероятно тяжело.
Однако для настоящего мастера нету ничего невозможного, решила Леман, и направилась к Эббот, начиная покачивать бокал из стороны в сторону. Вино было белым, пятна не останется, а случайное столкновение - чем не начало для прекрасной дружбы?

 Отправлено: 03.01.12 00:15. Заголовок: Не то чтобы Мариан н..

Не то чтобы Мариан не любила торжественные приемы.
Нет, торжественные приемы - это была ее стихия. Точно так же, как и в зале суда, здесь Эбботт чувствовала себя уверенно и на своем месте. Для волшебников и волшебниц, у которых нет семей, а вместо теплого домашнего очага - "холодный" камин с единственным назначением - для перемещений, вот для кого устраивались эти официальные сборища. Для тех семьянинов, которые уже давно добились того, чего желали, и давно уже предпочитают жену и детей карьере, назначались даты подобных мероприятий. Это деление разбивало гостей на две стороны, которые негласно и незаметно неискушенному глазу, но все-таки противостояли друг другу во всем - в роскоши нарядов, в разговорах, во взглядах на жизнь, в отношении к политике. И пусть в начале вечера каждый, воодушевленый торжественной и праздничной обстановкой, еще хотел показать и доказать другим и себе, что все это ерунда, надумано, и все друг перед другом равны, но завязывались беседы, слышались первые аккуратные и подчеркнуто вежливые споры, в которых чем больше вежливее был тон, тем невежливее мысли думали оппоненты друг о друге, и очень скоро гости делились на группы, где в одной семьянины толковали больше о политике директора Хогвартса, а в другой велись настоящие политические дискуссии о том, повлияют ли прошедшие выборы на состояние магической Британии и сможет ли новый министр принести столь долгожданную стабильность. Кстати, самого господина Вэллона здесь не было, да и оно не мудрено: главной темой вечера был не он, а Мариан была уверена, что быть дорогим фоном кому-то еще господин министр не столько не любит, сколько терпеть не может. Она не владела окклюменцией - в Хогвартсе она не проявила к ней таланта, а после, во время стажировки в Аврориате не имела возможности восполнить пробел - ее небезызвестный наставник сам не умел лазить по чужим головам - но для судьи Визенгамота иногда бывает достаточно лишь внимательно посмотреть на волшебника, чтобы уже хотя бы кое-что суметь о нем рассказать. Мариан же всегда была очень наблюдательна, иначе ей бы не удалось узнать то, что безуспешно пытался выяснить Аластор Грюм.
Впрочем, как бы то ни было, отсутствие Вэллона позволило ей сколько-нибудь расслабиться и сконцентрироваться на том, чтобы Шерил получила от вечера удовольствие. Как всегда Эбботт получила приглашение на двоих, но звать с собой Фостера она не стала. Сперва не стала, а потом уже и не могла - произошел тот инцидент с маггловской машиной и знакомство с Шерил Хиндер, а потом приглашение отправиться на прием вместе словно само слетело с языка. Вероятно, если бы не Шерил, Мариан не было бы сегодня здесь, но мысль о том, что новой знакомой просто необходимо развеяться, и этот прием - отличная тому возможность, вдохновила ее и заставила взлянуть на далеко не первое торжественное мероприятие, которое предстояло посетить ей, и первое - для Шерил.
Вечер был такой... обычный. Пожалуй, обычный - это действительно подходящее слово. Очень скоро Мариан вместе с Шерил оказалась в компании мистера Крауча, главы департамента Обеспечения Магического Правопорядка, и Габриэля Бэддока, заместителя главы департамента Международного Магического Сотрудничества. Очень скоро к их разговору присоединился один из выдающихся хит-визардов, герой недавней заметки в газете, попавший туда за то, что блестяще провел свою операцию.
- Прошу меня извинить, но мне придется ненадолго вас покинуть., - Бэддок кивнул Мариан, и Эбботт направилась в сторону от продолжившей разговор компании.

 Отправлено: 03.01.12 11:43. Заголовок: Она остановилась как..

Она остановилась как раз вовремя для того, чтобы на самом деле не столкнуться с Мариан. Глэдис сердито нахмурилась. Конечно, больше она злилась на себя, чем на Мариан, которой ни с того ни с сего понадобилось куда-то идти.
"Хороша Леман, ничего не скажешь!" - корила себя девушка, только теперь поняв, что ничего бы у нее не вышло. Ну, то есть, ладно, посадит она пятно на платье Эббот. И что же? Извинится и они разойдутся. Встреча с неуклюжей неумехой не из тех, что запоминаются надолго. Ей нужно было что-то значительно более яркое.
Что-то, близкое к блестящему...
Глэдис радостно щелкнула пальцами и, обогнув людей, с которыми говорила Мариан, отправилась искать сестру.
Глория, как обычно на таких приемах была сразу везде: ее вот только что видели официанты, она успела полюбезничать со всеми знакомыми, ее представили всем незнакомым, она же где-то там отвечала на телефонные звонки. Иногда старшая из сестер Леман думала, что все навыки общения отошли именно Глории. Правда, ей тоже должно было чего-то достаться в избытке. Талант? Магия? Ум? Тоже неплохо, но чего это стоит, если она не может использовать свои данные в полную силу?
Из них двоих Глэдис всегда была умницей, а Глория - девочкой. Даже теперь у младшенькой с собой была сумочка, в которую даже без соответствующего заклинания влезало намного больше вещей, чем это возможно. Вот она - такинственная сила девочек. То, что надо.
- Мне на минутку, - сказала Глэдис, улыбнувшись, и забрала желанную сумочку себе.
Замок работал хорошо, но расшатать его было минутным делом. Леман заглянула внутрь - нет, ничего такого, ни пистолета, ни наркотиков, ни коммунистических листовок, одни только коробочки, футлярчики, флакончики. Девочки такие девочки.
Глэдис всегда думала, что абы кого в аврорат не берут. Ну, по правде, абы кого никуда не берут. Вон. ее даже в Мунго не приняли, хотя она и была уверена, что туда берут любого, кто умеет отличить ухо от носа. Но аврорат в ее представлении был местом особым. Там наверняка проверяют людей еще и на доброту сердца. на готовность помогать, защищать и тратить время иными морально верными способами.
А на этом можно было сыграть. Риск был, но попытаться стоило. Ведь что может быть трогательнее, чем испуганная девочка?
Леман, еще раз удостоверившись, что сестринская сумочка практически не закрывается, резко свернула в сторону и, вполне натурально изобразив растерянность и изумление, налетела на Мариан. Почти все вино, ка ки предполагалось, оказалось на платье судьи, бокал упал и с неожиданно глухим звуком разбился. А чудесная, такая милая, элегантная, такая девочковая сумочка от неожиданности выскользнула из рук Глэдис, упала на пол и раскрыла миру всю свою перкрасную сущность: разные побрякушки со всякими там цветочками, которые блестели как настоящие сокровища, несколько пар сережек и колец к ним, узенькие трубочки помады, непонятно откуда взявшиеся стеклянные бусы, яркий плетеный ремешок для часов и несколько иностранных монеток на счастье, красивые открытки с видами, которые сестра использовала вместо закладок, три яблочных леденца, давно забытый билет на автобус, розовое саше и даже вредноскоп, который Глэдис подарила сестре в ее первый рабочийй день - все эти прекрасные, неопасные и трогательные мелочи разлетелись по залу, одновременно притягивая внимание окружающих и рассеивая его.
А Глэдис... Глэдис стояла перед Мариан, мяла в руках спешно поднятое саше, и лепетала что-то похожее на:
- О Мерлин, мне так жаль, так жаль. Так жаль.

 Отправлено: 11.01.12 00:53. Заголовок: Если бы у Мариан до ..

Если бы у Мариан до рокового момента было время задуматься, то она наверняка бы почувствовала укол тоски. На таких приемах всегда ощущаешь тоску. Дело не в меню или том, кто присутствует в списке гостей, а кто нет, дело даже не в том, что Фихте на подобные "сборища" ходить не слишком любил. Просто за годы, проведенные в своем собственном доме практически в одиночку, кое к чему привыкаешь. И Эбботт привыкла проводить свободное время одна, именно в одиночестве она умела себя отвлечь и заставить не заскучать. Будь то полезные дела или интересная книга, или еще что - одной ей теперь никогда не доводилось испытывать это неприятное чувство. Раньше все было наоборот.
Раньше ей, остававшейся в одиночестве дома в неожиданно свободную от работы и дежурств пятницу вечером, то и дело приходила в голову мысль, что она теряет собственное время, что если уж сидеть затворницей дома, то лучше уж подменить кого-нибудь на работе. Теперь же, когда в ее распоряжении была возможность получить или при желании достать себе приглашение на две персоны на многие мероприятия, внутренний голос все норовил спросить "зачем?". Зачем ты здесь, Мариан? Стоило остаться дома.
Тем не менее, Эбботт редко слушала свой внутренний голос, разве что дело касалось Фостера, но это - совсем другая история.
Сейчас же она шла с твердым намерением, которое тут же вылетело из головы, а если еще точнее - рассыпалось осколками бокала, вино из которого оказалось на ее платье. Упала и дамская сумочка, все содержимое которой разлетелось по залу в таком количестве, что наглядно доказывало, что женская сумка, даже без применения заклинания, предмет, достойный исследования на наличие магии, позволяющей вмешать такое количество предметов в такое скромное пространство.
На какое-то мгновение беседы смокли, но затем возобновились вновь. Врожденная деликатность, пожалуй, не позволила бы некоторым продемонстрировать свое недовольство даже доведись им подскользнуться и приземлиться на ускакавшую от хозяйки губную помаду.
Мариан придержала платье и все-таки подняла злосчастную сумочку, протянув ее девушке.
- Кажется, это ваше, - в ее голосе и выражении лица не было ни капли недовольства, она вежливо улыбалась "виновнице" инцидента, пытаясь подобным спокойствием сгладить неловкость момента непосредственно для девушки. Да и причин для паники или злости быть не могло - пятно легко выведется заклинанием, ей ли не совладать с вином после того, как она успешно привела в первозданно приличный вид плащ Фостера одним ноябрьским вечером. Осколки уберут, а вещи соберут и без нее. Мариан наклонилась поближе к незнакомке.
- Спасибо вам, вы - единственная сумели разбудить господина Фаджа, мисс, - почти прошептала она и добавила уже громче, - а теперь, если позволите, мне нужно кое-что поправить, - и Эбботт повернулась, намереваясь отправиться в дамскую комнату, чтобы там повторить успех и привести в надлежащий вид в этот раз свое платье.

 Отправлено: 15.01.12 22:27. Заголовок: Люди, как считала Ле..

Люди, как считала Леман, всегда находят выгоду. Они никогда не делают ничего просто так, потому что это нерационально. За каждое из своих действий они получают удовольствие, прибыль, власть, информацию. Что-то вроде настольной игры, перенесенной в большой мир: сосед по игре может предложить тебе помощь, но тебе стоит всегда помнить, что он просто сосед, он - противник.
Эббот вела себя точно так, как Глэдис и ожидала: она не разозлилась, помогла ей и вообще проявила свое великодушие. И все же чувствовалось во всем этом что-то неправильное. Не может все ижти настолько гладко. Уж кто-кто, а судья Визенгамота должна была знать все правила и уловки игры.
И пока Леман размышляла на эту тему - вечно ее заносило не в ту степь - ситуация снова успела разладиться. Бусинки-колечки сестры поразлетались по залу, гости деликатно делали вид, будто ничего не видят, обеспокоенная Глория спешно лавировала к ней между островками собеседников, а Эббот, что-то спешно проговорив, исчезла. То есть, она определенно ушла, но то, на что пожирательница делала ставку - много людей вокруг и блестящие мелочи в качестве рассеивателя внимания - сыграло против нее же самой. В этом переливающемся светом кусочке зала уследить за кем-либо было попросту невозможно.
"Ну конечно. Она использует стратегию "врежь и беги", поэтому и может позволить себе терять время и любезничать", - с глухим раздражением подумала Глэдис. Злилась она больше на себя: ведь Эббот сама - сама! - заговорила с ней. Но нет, нет, какое дело Леман до настоящих людей, ей куда интересней строить воздумшные замки теорий.
Разыскать судью еще раз не выйдет - слишком уж подозрительно. А чтобы надеяться на случайную встречу надо быть или закоренелой фаталисткой или такой же идиоткой, что в мире Леман считалось синонимами.
Она всучила сумочку Глории, сделав вид, что от духоты у нее закружилась голова. Сестра тут же подобрела, и Леман, предупреждая заботливые предложения вывести ее на воздух или попросить кого-нибудь побросить домой, направилась в дамскую комнату.
Стоя там перед зеркалом Глэдис попробовала улыбнуться отражению. Она представила, как все могло выйти, если бы она не была такой дурищей. Вот на третью... ладно, на пятую встречу она накладывает на судью Империо. Проверяет качество заклинания несколькими простыми приказами. Может, даже решит исход нескольких дел - надо ведь буть уверенной до конца. А потом рассказывает другим пожирателям о том, что она сделала. Ведь судья Визенгамота - это не просто так, это самое настоящее достижение. И тогда на нее обратит внимание Лорд и Глэдис скажет что-то, чтобы он понял, что они одного поля ягоды - в хорошем смысле фанатичные, преданные только своему делу не готовые на компромисс ученые.
Ну, в прочем, это была реальность как она могла быть. Условное наклонение, вечное несбывшееся. А все почему?
- Потому что не надо быть такой тютей, - сказала отражению Глэдис.
Она скорчила сама себе рожу - и замерла, медленно расслабляя мышцы лица. В зазеркалье объявился двойник Эббот.
- А надо начинать быть фаталисткой, - закончила Глэдис и обернулась.
Это и в самом деле была Мариан.

 Отправлено: 20.01.12 01:32. Заголовок: Обязана ли была Мари..

Обязана ли была Мариан знать правила игры или нет, она их знала. Она успешно играла по ним уже столько времени, и отчасти способность к пониманию этих самых правил и умение ими пользоваться стали залогом ее карьерного роста и успеха на поприще судьи Визенгамота. Эта двойственность беспокоила ее, стоило Эбботт лишь задуматься об этом. Все здесь присутствующие успешно или не очень, но играли, совершали свои ходы, некоторые из них решали куда сделать ход не только за себя, но и за других, некоторые ошибочно полагали, что это они двигают фигуры, тогда как на самом деле сами были мелкими, разменными пешками в чужой партии, которым оставалось только ждать, решится ли Игрок разыграть свой гамбит. Однако, некоторым не хватало ума осознать даже то, что вопрос следует ставить иначе. "Если решится"? Нет никакого "если". В данном случае, Мариан была просто уверена, вопрос не в том, "решится ли?", а "когда решится?".
Она зашла в дамскую комнату, в ней никого не было. Эбботт достала палочку и взглянула на себя в зеркало. Ей вдруг стало неуютно. С отражения на нее смотрела светловолосая достаточно высокая женщина, аккуратная и очень эффектная, а сейчас, замершая, похожа на "прекрасную статую, результат работы талантливого скульптора" - такой комплимент ее бледной коже и худобе однажды отвесил один знакомый господин. Впрочем, самолюбование никогда не было в характере Мариан: сначала любоваться было попросту нечем, а позже каждый раз, как смотрелась в зеркало, она думала прежде всего о том, что нужно для поддержания такой внешности, не о результатах своих трудов. С внешним видом, с лицом все было в порядке, оно каждый день одаривало вежливой улыбкой коллег и знакомых. Но можно ли было сказать то же самое про внутреннюю сторону судьи? Мариан не стоило никакого труда признать очевидный отрицательный ответ.
Этот прием стал ей не просто тосклив, он вдруг стал ей противен до тошноты.
Эта женщина, что смотрела на нее из зеркала, была красива, но на платье у нее было пролито вино. Эта женщина не была бы так красива, не научись она ухаживать за своей не самой идеальной внешностью. Эта женщина не имела семьи, и уверенный взгляд этих голубых глаз говорил, что это ей не нужно, ведь она посвятила себя карьере. У нее не было бы карьеры, не погрязни она в этих правилах, не ее правилах, не ею созданных, не ею введенных. Прошло немало времени по маггловским мерках, но мало по меркам волшебников, однако, она до сих пор не добилась того, чего хотела. Даже теперь она была вынуждена постоянно убеждаться, что никто не вздумал посчитать ее за фигуру или привязать к ней веревки, за которые удобно дергать в нужный момент. И она была вынуждена искать компромиссы, быть гибкой, чтобы обходить препятствия по той стороне, которая была нужна ей, и иногда накатывало волной ощущение собственной никчемности, что она как та лягушка из притчи - все барахтается, выбиваясь из сил, вот только молоко все не желает превращаться в масло. И этот прием стал противен ей, словно она здесь была чужая, и вдруг захотелось снова оказаться в Аврориате, вернуться с выполненного задания и ощутить, что делаешь что-то действительно важное, по-настоящему правильное. А все это... Мариан позабыла о своей первоначальной цели присутствия здесь, о Шерил, обо всем, и тошнота - да, именно она, из метафоры превратившись во вполне реальное ощущение, подкатила к горлу. Эбботт бросилась к одной из кабинок.
Ощущение как появилось, так и прошло без каких-либо результатов или последствий, не считая слегка растрепавшейся прически. Мариан слышала, что в уборную кто-то зашел, и это не прибавило ей хороших мыслей. Впрочем, даже если она и не желала, чтобы кто-то наблюдал ее в состоянии, когда ей дурно, выхода у нее все равно не было, точнее, выход был один - обратно к раковинам и зеркалам. Благо, от недавних ощущений, кажется, не осталось и следа.
Мариан вышла, все еще сжимая палочку в руке, она была так занята собственными мыслями, что не слышала первую часть фразы вошедшей, а вот вторую - наоборот. Это оказалась та самая девушка, пятно которой Эбботт еще только предстояло вывести.
- Верите, что все будет так, как должно быть? - спросила ее Мариан больше для формального поддержания беседы, вставая рядом.
Тут главное правильно повернуть кисть - одно движение, и пятно словно растворилось прямо на ткани платья. Теперь можно было заниматься прической, которая к слову, не так уж и пострадала, всего лишь пара прядей выбились, но это, в сущности, такая ерунда.