Marauders.Rebirth

Это - Джинджер Хэндсам, мисс Светофор, мисс Попугай, мисс Все-цвета-радуги, поэтому нет ничего странного в том, что из-под строгой мантии мелькают ядрено-желтые колготки - это вы еще полный наряд не видели. Но Джинджер пожалела ваши глаза и на обозрение выставила только лимонного цвета лодыжки, такого же цвета перчатки, и такого же цвета - перо в рыжих волосах. Все остальное - спрятано под черными складками официальной мантии. Ну а что, она в суд пришла, наконец, а не на вечеринку. Тем более, судят такого симпатяжку, ей его даже немножко жалко, поэтому траурный цвет - вполне подойдет. Но не выделяться совсем Хэндсам, конечно, не может, раз ее главное достояние - шикарные формы нестандартных размеров - скрыты от взгляда людского: придется расставить цветовые акценты.
Кстати, о подсудимом мисс Хэндсам уже успела начеркать пару строк в своем розовом блокнотике...

"Вот он, Итан Вэллон, еще Министр и уже нет, победивший и побежденный, восхваляемый и отвергнутый, великий и поверженный, со скорбным лицом, полным невыразимой грусти, с трясущимися руками, закованными в тяжелые кандалы... Он слаб и силен, он хозяин положения и ее заложник, он творил историю, а она его предала."

Ну ничего же, что все, на самом деле, совсем не так? Что Итан спокоен, как удав, и что никто не собирался заковывать его в кандалы? Джинджер действовала по своему излюбленному принципу, который всегда использовала в своих статьях: "Пиши скандально, эмоционально, витиевато". Скандально - потому что иначе не запомнишься, эмоционально - потому что сухой текст никого не привлекает, витиевато - потому, что так ты покажешь, что у тебя есть свой стиль. Пусть даже стиль Джинджер Хэндсам - бульварные романчики да желтая газетенка, зато ее знают и все-равно же читают.

"Как получилось так, мистер Вэллон, что вы понуро опустились на доску подсудимых?", - читай: просто-напросто присел на стул перед судьями. "Где ваши горящие очи, где ваша холодная расчетливость и грубая сила? Неужели все воплотится в агонии вашего тела и почти суеверной дрожи?", - читай: Итан еще ничего не сказал, судьи пока что готовятся и ~~попивают чай~~, а Хэндсам нужно накалить остановку.

Ну просто ей уже скучно. Она-то думала, что суд над Министром - это будет зрелищно, что обязательно вылетит на "арену" его секретарша, будет молить и увещевать: "Не виноватый он!", но все довольно сухо и однообразно - Симона Симпл присутствует, но сидит себе тихо в сторонке. Вот и зачем, спрашивается, Джин доставала редакторов, что бы отправили именно ее сюда, а, когда не отправили - сама прокралась?
Кстати, о судьях - о них Джинджер еще ничего не написала. Отчеркнув абзацы про министра жирной чертой и нарисовав на полях бантики, рыжая принялась разглядывать сидящих на своих местах представителей Визингамота. Вот, например, Амелия Боунс. Ее обязательно нужно упомянуть, это же достояние республики!

"Судья стараются быть беспристрастны, но то злоба, то зависть, то жалость светиться на их лицах. Мисс Амелия Боунс явно неравнодушна к душке-Министру, и ее можно понять! Не плачьте, Амелия, дементоры еще не забрали любимца публики, моего и вашего любимца! Хотя, поговаривают, что мисс Амелию Боунс неоднократно встречали в обществе Мерлина Минкса, как известно - конвоира Азкабана. Уж не пахнет ли здесь каким тайным заговором? Или любовной историей?"

А вот - Дэмиан Уоррингтон, про него тоже стоит что-нибудь интересное написать: юный, подающий надежды психиатр, завидный жених и все такое. А не сделать ли из него эдакого злодейчика? Гораздо колоритнее получится, чем, например, если взять Фаджа. Про того напишем, что сидел и ковырялся в носу - нужна же хоть какая-то шутка.

"Явно радуется чему-то визингамотский психиатр - юное дарование, повелитель министерских мозгов, тайный коллекционер волшебных фобий, любитель колпаков и чая, в двух словах же - профессионал своего дела. Потирает ручки, довольно щуриться, хихикает, о да, он рад, что Вэллона вот-вот можно будет упрятать за решетку."

А теперь нужно нагнетать обстановку, решила Джинджер, и, довольно кивнув сама себе, продолжила.

"За что же такие напасти мистеру Вэллону? Был он свет в окошке, а теперь - пал ниц, был он - повелитель людских сердец, и вот, у разбитого корыта. Был он аки принц, аки спаситель, но заклеймили его позорным клеймом. Где справедливость в этом мире? Ах, почему, почему же вчерашние герои теперь - враги государства британского?..."

Хэндсам хотела дописать что-то про слезы на глазах сочувствующих, но какая-то коза из "Визингамосткого обозревателя" толкнула ее руку, и Джиндж не нашла ничего лучше, что бы, с криками "Ах ты ж стерва!" вцепиться той в волосы.
- Да я тебя с лестницы спущу! Мымра! Хамка! А, казалось бы, пожилая женщина! - раздавалось со стороны, где отвели место акулам пера...